Invictus (СИ)

Когда я приоткрыла губы, чтобы набрать хоть немного кислорода, то его язык тут же стал очерчивать мое небо и зубы. Это было невероятно странное ощущение, но мне нравилось. Как нравилось и то, что происходило после.

Оторвавшись от моих губ, он стал спускаться поцелуями к шее попутно расстегивая рубашку. Эти прикосновение не были противны, в отличии от прикосновений того мужчины. Мне было приятно до дрожи в коленях, до ярких вспышек перед глазами, а алкоголь давно гуляет в крови, усиливая ощущения.

Рубашка отправилась к пледу, что давно валялся где-то на полу. Уложив меня на спину и покрывая плечи и ключицы поцелуями, Юнги добрался до белого кружевного бюстгальтера и остановившись, поднялся к моему лицу, нежно поцеловав.

— Юна, ты уверенна, что хочешь этого? — он сказал это охрипшим от возбуждения голосом, от чего дрожь в коленях только усилилась, а желание достигло пика.

Вместо ответа, я притянула его к себе, чтобы поцеловать. Это был ответ и Юнги это понял.

У него будто отказали тормоза. Руки пробрались под спину и нашли застежку бюстгальтера, расстегивая и снимая его, откидывая в дальний угол комнаты. Посмотрев на грудь некоторое мгновение, он опустился и принялся посасывать, периодически перекатывая бусину соска, а вторую зажимал пальцами слегка оттягивая. Не выдержав такого, я издала достаточно громкий стон и буквально почувствовала, как он усмехается, явно довольный собой. Спустившись ниже, он начал стягивать последний элемент, такой ненужной сейчас одежды. Когда же я лежала перед ним абсолютно нагая, он принялся снимать с себя брюки и белье, отправляя их к рубашке, которая давно валялась где-то с моими вещами.

— Х-хватит уже медлить, — сквозь периодические стоны сказала я.

Юнги дважды повторять не нужно.

— Готова? — В ответ он получил неуверенный кивок, но не предал особого значения.

Когда светловолосый вошел в податливое тело, ему понадобилось мгновение чтобы понять — он первый ее мужчина. Замер и смотрел на Юну каким-то опасливым, но в то же время победным взглядом. Заставил его продолжить начатое, тихий шепот, что больше был похож на мольбу:

— Пожалуйста…

Не протест.

Мольба.

Сначала он сдерживался, напоминая себе об осторожности, но страсть не знает выдержки. Будто это и не он вовсе, а демон, сидевший глубоко внутри него, вырвавшийся наружу в такой неподходящий момент, он стал вдалбливаться в такое хрупкое и нежное тело. В тело которое он желал уже с первого знакомства. Все эти дни и ночи он мог думать — какого это. Какая она?

Он слышал ее дыхание, короткое и быстрое, чувствовал ее пальцы, блуждающие по его плечам и спине, нежные и жадные; бедра, обхватившие его; тугое лоно, принимавшее его нетерпеливые толчки, нарастающую дрожь… Этой ночью они растворились друг в друге. Два сердца бились вместе, одно сильнее, другое чуть тише. Поднявшись на пик, обоих пробила дрожь и Юнги с утробным рыком заполнил ее изнутри.

Они лежали обнявшись, абсолютно нагие под тем самым пледом. Жар постепенно сходил, рассудок возвращался, а осознание происходящего больно ударило в голову Юны. Она понимала, что виновата сама и не жалела о том, что сделала, но мысль о том, что она просто очередная девушка на ночь, сильно било по гордости. Она ведь из последних сил пыталась не поддаться искушению и в итоге проиграла самым жалким образом.

Поэтому быстро подскочив и судорожно начав одеваться, она не обращала внимания на парня, который наблюдал за каждым ее движением, даже не пытаясь остановить. Но не потому что ему было плевать, как думала девушка, нет, он знал, что ей нужно обдумать произошедшее.

Молниеносно собравшись и выбежав из кабинета, девушка направилась домой. Пора разобраться в себе и понять, что делать дальше.

Одно она знала точно — как раньше уже ничего не будет.

***

Прошло около трех недель, как случилось то, чего больше не исправишь. Спустя две недели, на защите диплома, мне стало плохо и поднялась температура. Я подумала, что это обычная простуда и решила позаботиться об этом, когда вернусь домой. Однако домой я не дошла. Упала в обморок, как только вышла из универа, довольная тем, что защитила диплом.

А позже очнулась в больнице. До сих пор помню с какой улыбкой на меня смотрел доктор, когда произносил: «Поздравляю, вы беременны, вторая неделя». И выписав какие-то препараты, на которые денег у меня никогда не будет, пожелал удачи и ушел.

Еще неделю я думала, что делать и как поступить. Я не протяну с ребенком на руках, отдать его в приют, как меня однажды я тоже не могла. Выше моих сил. Оставался один вариант — аборт. Но я не знаю, когда накоплю на него, смогу ли расстаться с маленькой жизнью, которая находится внутри меня. Потому к концу недели, решилась позвонить ему. Человеку из-за кого это все и произошло.

— Алло? Директор Мин? Мы можем поговорить? — начала я неуверенным голосом.

— Юна, это ты? Юнги сейчас на встрече, если хочешь, можешь говорить, и я ему передам, или он перезвонит тебе, — на том конце трубки раздался голос секретаря.

— Хорошо, секретарь Ким, скажите директору, пусть перезвонит, когда сможет.