Invider. Печати 1 и 2

– И эти скоты хотят меня выгнать! Да я в мастерской три года официально проработал, а так, ещё с пятого класса тачки чинил! Я профи! Им такого поискать ещё придётся! Вот твари!

– Ну и уходи от них, раз не ценят, – Колян отхлебнул из своей бутылки. – Вон, сейчас в регионах торгуют деталями, найди себе партнёров. Будешь в Москве для модных тачек запчасти покупать и им перегонять, или вообще, через посредника. У меня знакомый из Ульяновска как раз искал такого недавно.

– Да кидалова тут много, если знакомый, это одно, а так… И потом, мало ли что у этого знакомого на уме? Сегодня кент, завтра мент…

Полина достала телефон. Часы показывали 00:18. Это значило, что ещё пара минут, и срок, отведённый Инвайдером, кончится. Кроме долговязого парня никакой новой миграции жителей в подъезде не наблюдалось. А пиво у ребят к тому времени подходило к концу.

– Ну, ладно, – подытожил Данила, – у меня закончилось, надо в магазин. Ты, что-то пьёшь медленно.

– Да, – протянула Полина, – не люблю быстро пить.

– Ты свои газеты-то будешь брать? – спросил Колян, уже направляясь на выход.

– Кончено, сейчас.

– Ну, ладно, давай! – крикнул ей Данила. – Мужу привет! Заходи к нам в беседку как-нибудь, поболтаем!

– Хорошо! – Полина проводила их взглядом и, когда основная дверь закрылась, повернулась к почтовым ящикам. Двадцать минут прошли. К ящику никто не прикасался.

Достав ключ, Полина вставила его в замочек и повернула. Открыв дверцу, она осторожно просунула руку внутрь.

И нащупала там несколько листков бумаги.

– О, господи… – только и смогла вымолвить Полина. Вздохнув, она побрела к лифту.

Состав ночных собеседников пополнился Дамочкой – старой школьной подругой Полины Ларисой.

«Интересно, что это она забыла, на ночь глядя? Я её в такое время сто лет уже не видела».

Brabus же, то есть Настя, тем временем перешла в режим «не доступен». Когда-то Настя вместе с Полиной ходила на курсы немецкого языка, но обе быстро бросили эту затею.

Отодвинув ноутбук в сторону, Полина разложила листки. На этот раз она забыла о своей идее читать их через пакет, сохраняя, таким образом, отпечатки пальцев автора или курьера. Называлась третья новелла так: «Мануэль Гонсалес».

Мануэль Гонсалес

Видения, а тем более видения, вызванные ядерным взрывом, могут иметь крайне выраженные свойства, как по звуковому, так и по визуальному содержанию. В отдельных случаях они способны даже передавать запахи и прикосновения, вызывать подсознательные ощущения и эмоции. И даже позволяют слышать особые голоса…

Самико видела незнакомого человека. Он сидел за красивым массивным столом, перед громоздившимся там непонятным ей оборудованием. Змеями тянулись от него провода; один из них заканчивался микрофоном, что стоял прямо напротив сидящего. Похоже, что хозяин кабинета недавно произносил речь. Рядом на столе лежал… Да, похоже, что автомат, автоматическая винтовка, но такую Самико ещё ни разу не видела.

Человек нервничал. Его голова с аляповатыми квадратными очками нервно подёргивалась, правая рука то и дело принималась барабанить пальцами по столу. Позади человека на стене Самико разглядела два портрета. С одного из них на девушку смотрело весёлое, обросшее, но сдержанное лицо. Его хозяин носил берет с красной звездой, и, казалось, олицетворял своим взглядом решительность и действие. Второй портрет тоже принадлежал бородатому типу, но этот улыбался во весь рот, держал меж зубов длинную сигару.

Периодически слышался отдалённый грохот и треск автоматных очередей. Доносилась отчаянная ругань на незнакомом языке, кто-то громко кричал.

«Обычно во всех своих видениях я слышу иностранную речь и не понимаю её, – подумала Самико, – но сейчас мне кажется, что я узнаю эти слова… Да, определённо. На похожем языке говорили те люди, облачённые в серые одежды, из видения…»

Раздался взрыв. Человек вздрогнул, с потолка посыпались небольшие фрагменты покрытия, осколки люстры, воздух наполнился пылью. Человек закашлял и принялся махать перед собой руками.

Дверь кабинета распахнулась, и внутрь влетел тип, с ног до головы обвешанный патронными лентами. В руках он держал такой же автомат, как и тот, что лежал на столе.

– Президент! – крикнул он. – Они подняли самолёты! Дворец обстреливают с самолётов!

Самико всё поняла. Сидящий в кресле, по-видимому, и являлся президентом. Он повернул голову, взглянул на ворвавшегося в его кабинет бойца и произнёс:

– Мануэль, я сделал всё, что мог. Я останусь здесь.

– Но сеньор президент, это безумие! Мы ещё успеем сдаться! Но надо спешить, у нас несколько минут!

– Сдаться? Для чего? Чтобы нас бросили за решётку? Чтобы я, спасая свою шкуру, признался во всех грехах? Нет, этого не будет! Я уже сказал об этом своему народу в радиообращении.

– Они обещают, что выпустят нас из страны! Мы сможем перебраться к Фидэлю, а, может, даже и в Советский…

– Это всё ложь, – перебил его президент. – Точно такую же мы слышали всё лето.