Invisible Lines

Путешествуя на пароме через Босфор, узкий водный пролив, разделяющий фракийскую ("европейскую") и анатолийскую ("азиатскую") Турцию, невозможно избежать нарастающего чувства волнения. В то время как туристы снуют по палубам, фотографируют, едят кольца симита и ищут резвящихся дельфинов, жители Стамбула читают газеты или играют на своих телефонах - это путешествие просто является частью их ежедневной поездки. Жар солнца, бьющего над головой, частично смягчается прохладным бризом, дующим с Черного моря всего в 30 километрах к северу. По мере того как коническая крыша Галатской башни на вершине холма и жилые дома на фракийской стороне уменьшаются на корме лодки, за носом все ближе виднеются рестораны с патио и минареты Кадыкёя и Ускюдара в анатолийском Стамбуле. Постепенно появляется миниатюрная Девичья башня (Kız Kulesi). Согласно легенде, она была названа в честь дочери византийского императора, которая была заключена в темницу до достижения восемнадцатилетнего возраста, поскольку оракул предсказал, что она будет убита ядовитой змеей. По жестокому стечению обстоятельств, император подарил ей на день рождения корзину экзотических фруктов, в которых, как он не знал, находился смертоносный асп. В ожидании лучшей судьбы всадники высаживаются на берег и разъезжаются. Их ждет новая земля.

Возможность посетить два континента за один раз придает Стамбулу интригу, которая лишь дополняет обширный палимпсест традиций и впечатлений города.конце концов, дажеесли не принимать во внимание способность Стамбула разделять два континента, он обладает определенной мистикой, обусловленной сочетанием непрерывности и перемен. Захватив греческий город Византий, римский император Константин Великий провозгласил егоНова Рома ("Новый Рим"), новой столицей с семью холмами и более стратегически выгодным расположением в географическом центре империи, чем угасающий город на итальянском полуострове. В 330 году он переименовал город в Константинополь в честь себя и начал возводить многочисленные церкви в рамках своей миссии по обращению региона в христианство. Самое известное здание города, Святая София, воплощает в себе множество преобразований Стамбула: основанная как христианская базилика в 537 году*, она была преобразована в мечеть, когда город пал под натиском османских войск в 1453 году, в 1935 году она была превращена в музей в рамках секуляризации Турецкой Республики, а в 2020 году президент Реджеп Тайип Эрдоган переклассифицировал ее в мечеть. Если учесть обширную серию оборонительных укреплений города, а также множество османских мечетей, включающих "европейские" элементы византийского стиля и барокко, Стамбул можно рассматривать как место, которое было одновременно мостом и барьером, центром "известного" мира, но стояло на границе.

И все же, как и у Уральских гор, нет четких физических причин считать Босфор континентальной границей: это относительно скромный канал†который опирается на другие скромные водоемы, такие как пролив Дарданеллы и Мраморное море, чтобы сформировать разделение между Европой и Азией. Напротив, его главное значение - историческое и символическое.В средневековыйпостепенно стал рассматриваться как разделительная линия между христианством в Европе и исламом в Азии; с эпохой Просвещения в первом случае граница стала рассматриваться как граница между разумом, демократией и "современностью" против эмоций, деспотизма и сопротивления переменам. Османская империя, на протяжении веков являвшаяся могущественным соперником христианской империи Габсбургов, рассматривалась в Европе как характерно "азиатская", что нашло отражение в экзотизированных произведениях искусства, созданных для изображения ее как низшей и принципиальноиной.* Со своей стороны, османские лидеры не создавали постоянных посольств в Европе до конца XVIII века, а требовали, чтобы европейские дипломаты отправлялись в Константинополь. Они не считали себя частью Европы, даже завоевав большую часть ее юго-восточных регионов. Тем не менее, поскольку большинство штаб-квартир Константинополя располагалось в районах Фатих и Бешикташ к западу от Босфора, этот пролив в действительности имел гораздо меньшее значение как граница, чем западные рубежи Османской империи.