Инволюция (СИ)

Всё ещё пребывая в шоке, Агата ступает по саду. Разрушенные каменные фигуры нимф покрылись налётом времени и высохшими плющом. Обильная растительность выбилась из клумб и декоративных грядок. Высохшие фонтаны и чайные беседки с обвалившейся крышей не слышали голосов уже долгое время. Памятники роскоши, обречённые однажды навсегда вернуться в землю. В конце концов, материальные формы не живут вечно. Самые прекрасные произведения человека превратятся в руины. Но дух тленности и уныния, пронизывающий их, всегда будет прекрасен.

Подойдя к часовне, Агата с облегчением обнаруживает, что дверь не заперта. Глаза на секунду слепнут. Попривыкнув, она не сдерживает вздох удивления. В отличии от дома здесь ничего не пострадало от людской жадности. Засаленные витражи изображают сцены с котами, ходящими на двух лапах. Они танцуют, собирают урожай, летают на метлах, варят зелья и принимают молитвы маленьких людей. Пол устилают ковры. На середине главной дорожки валяется упавшая люстра. Повсюду расставлены кадки с растениями. Орхидеи, монстеры, щучьи хвосты, апельсинные деревца, аглонемы, фикусы… В отличие от сада, они пышут жизнью, хвастаясь яркими цветками. Мягкие пуфы у алтаря по своим размерам предназначаются скорее для мохнатых повелителей, чем для людей. В углу притаился орган с выбитыми клавишами и погнувшимися медными трубами. Центральную часть занимает трибуна чтеца и исполинская статуя кота. Смешение разных пород диких и домашних котов делает существо похожим на мифическое божество. Материал, из которого он создан, схож с шаром, который украл Терри. Не белый и непрозрачный, но будто нейтральный цвет переливается радугой под сумрачными сводами часовни.

Сдвинутые скамейки образуют у входа в часовню миниатюрный круг. Вокруг него раскиданы в беспорядке книги. По углам стоят ящики с консервами. Лапки вешалок едва выдерживают обилие одежды на них. Металлическая тахта с одеялами и пледами подманивает окунуться в мир снов. В центре примостилась печка—буржуйка. Похожая на ту, что была в доме у Терри, она имеет огромную склеенную из погнутых металлических листов трубу. Последняя поднимается к дыре в крыше часовни. Можно было принять это место за пристанище бездомного, если бы не отсутствие грязи, пыли и затхлого запаха.

— Мяу?

Корзинки с пряжей, расставленные внутри круга, оказываются спящими котами. Тройка маленьких рыжих котят в комбинезонах подползают особенно близко к Агате, и встрепенувшаяся знакомая толстушка Шанель небольно бьёт их лапкой. Испугавшиеся, они отбегают в сторону, прячась за мамой.

— Добрый… ночь? — мямлит Агата. — Не хотелось вас беспокоить, но…

Договорить она не успевает. Порыв ветра ударяет в спину. В печке тревожно вспыхивает огонёк. Ещё не проснувшиеся коты поднимают головы. Их ушки подрагивают, пытаясь уловить, с какой стороны движется опасность. Поддавшись общему чувству угрозы, Агата оборачивается. Мрачная тень в начале сада пробивает тело дрожью. Резко захлопнув дверь, она хватает первый попавшийся под руку стул. Затем задвигает затвор на дверях с внутренней стороны. Сомнений нет. Это что—то не настроено дружелюбно. Оглядев помещение, Агата подмечает шкаф со сломанными полками. Всем телом навалившись на него, она толкает его к двери. Но стоит заблокировать им вход, как он отлетает в другой конец часовни от мощного толчка. Доски сотрясают грозные удары. Опешив, Агата отступает. Взяв под прицел ружья дверь, она задерживает дыхание. Успеет ли она выстрелить? Стул с грохотом отлетает в сторону, задев по дороге стопку книг. Попытаться стоит.

Следующий глухой удар распахивает дверь. Агата кладёт палец на курок. Сейчас!

— Мисс МакГрегори, это уже переходит все границы.

В проёме стоит разъярённый Деливеренс.

— Я тут, знаете ли, живу!

— Вы?

— Я!

Агата опускает ружьё. Деливеренс недовольно хлопает дверью, проходя вовнутрь круга. С оскорблённым видом он принимается поднимать упавшие стопки книг. Закончив с ними, он возвращает на место сломанный стул и покопавшись в груде вязаных пледов, укутывается в один из них.

— Что стоишь? Проходи.

Агата садится на край скамейки. Она буквально чувствует, как от неловкой ситуации у неё загорелся румянец на щеках. В какой момент контроль эмоций покинул её, помахав на прощание рукой?

— Почему вы ютитесь здесь? Разве у вас нет собственного дома?

— А это что, по—твоему? — Деливеренс обводит рукой помещение. В пальцах у него зажата вилка.

— Не очень похоже на особняк авторитетного мэра города, — вяло протягивает Агата. Глазами она следит за мужчиной, усердно вскрывающим банку с персиками.

— Ты глянь, уши так и хлопают. Один раз выбралась в центр и уже успела нахвататься слухов Бернадетт? Похвально.

До Агаты доходит очевидная мысль.

— То есть, всё ваше богатство ложь? Семья Ван дер Брумов разорилась?

Устало вздохнув, Деливеренс откладывает вскрытую банку. Любопытные коты тут же подбегают к ней, норовя поймать лапой консервированный фрукт.

— Пусть это останется между нами, хорошо?

— Секрет только тогда секрет, когда о нём никому не рассказывают, — мрачно отвечает Агата.