Инволюция (СИ)

— Ещё увидимся, ребята, — Мор выдавливает слабую улыбку. — Раз приехала… родная кровь, приходится нянчиться.

— Тогда удаучи!

— Да хранит вас Коше наш!

Под бодрое прощание «родственницы» выходят из кафе. Девушка с наслаждением втягивает морской воздух.

— Вы обещали показать дорогу к аптеке.

— Да, — сухо отвечает Мор. Вся её говорливость куда-то испарилась.

— Тогда причём здесь парк и какие-то там чудища из леса?

— При том, что аптечное помещение находится на территории парка.

Агата недоверчиво вскидывает бровь. Пожалуй, парк самое неподходящее место для подобного заведения. «В этом городе всё вверх дном». Она едва поспевает за быстрым шагом Мор. Вороны следуют за ними, перелетая с крыши на крышу. Взгляд Агаты останавливается на Утёсе Молний. Окруженный складами с мутными окнами, на нём высится безмолвный монумент веку механизации. Издалека его трубы кажутся острыми клыками, впивающимися в небеса. Клубы серого дыма смешиваются с такими же облаками, стирая грань между небом и землей. С обшарпанными до кирпичной кладки стенами и выбитыми стеклами, оно больше всего походит на гниющий труп, чем на здоровую отрасль производства.

В нос ударяет запах рыбы и соли. Покосившиеся крыши нависают над головами, стыдливо пряча умирающую фабрику. Повсюду развешаны снасти. Старые рыбаки переговариваются между собой. Но вскоре и их голоса стихают, остаётся лишь звук ветра, играющего с ржавым флюгером.

Мор останавливается. Лицо у неё мрачное. Губы дергаются. Агата поворачивается к ней. Несколько долгих секунд спутницы смотрят друг на друга в молчании. Первой не выдерживает Мор.

— Что. Ты. Натворила? — едва сдерживая ярость, цедит она. — Зачем сказала им, что ты моя родственница?

— У вас из-за этого будут проблемы? Если нет, не вижу ничего плохого.

— Ничего плохого? Ничего плохого!

Мор хватается за голову, повторяя слова. Её лицо искажается гневом. Она приближается вплотную к Агате, нависая над ней словно скала, которая вот-вот рухнет. Агате приходится приложить всю силу воли, чтобы не схватиться за рукоять заветного оружия.

— Я, как клоун, играла перед ними спектакль, пока ты безмятежно вешала им лапшу на уши! — Мор тычет указательным пальцем Агате в грудь. — Ты хоть знаешь, каково это, лгать собственным друзьям? Уверена, у тебя их отродясь не было, с таким-то характером!

— Не стоит разбрасываться словами, — огрызается она. Слова о «друзьях» попадают в самую точку.

— Тогда расскажи мне хотя бы одну подобную ситуацию из своей жизни, когда тобой помыкали другие, заставляя, как идиотку, лгать дорогим людям.

Агата могла бы, пожалуй, придумать нечто схожее, но почему-то нет желания. В словах разъяренной женщины есть доля истины. И она слишком больно бьёт в сердце.

— Ненавижу враньё! Ненавижу обман! — кричит Мор. — Как я теперь посмотрю им в глаза? Что скажу другим людям? Ты просишь не разбрасываться словами, а сама даже представить себе не можешь, в какой семье я росла, и есть ли она у меня вообще. Кто остался за горами Ландманналаугара. Кто любил, кто предал, а кто протянул руку. Это неправильно! Это жестоко, Агата! Это…

Мор склоняет голову. Из-за опустившихся очков видны закрытые дёргающиеся веки. Сжатые кулаки нервно теребят ткань юбки. Частое дыхание перемежается тяжкими всхлипами.

— Если вы закончили, то я скажу, — осторожный взгляд в сторону Мор. Та не отвечает. — Я не хотела предвзятого мнения и лишних слухов о том, откуда я.

— А так их будет меньше? — женщина вскидывает голову. Агате кажется, ещё чуть-чуть, и она на неё набросится.

— Послушайте, это личная информация. И у меня есть все основания её скрывать. Если уж мы затронули эту тему, то позвольте узнать. Откуда вам известно моё имя и где я жила?

Женщина обиженно поджимает губы. Даже вороны улетели подальше от бушующей хозяйки и безмолвно примостились на коньках крыш.

— Я — друг бывшего владельца твоего дома. Мне случайно довелось подслушать его разговор, и…

— Так ли случайно?

— Ладно! — женщина поднимает руки. — Специально. Просто было любопытно. Но я никому не рассказывала о тебе. Только Бэзилу. И то потому, что он попросил представиться. Что бы ты ни думала обо мне, я не сплетница. А теперь весь город узнает об объявившейся из ниоткуда родственнице, да ещё и моей крови!

— Вы драматизируете… — начинает было она.

— Кто? Я?!

Мор принимается ходить кругами, то и дело запинаясь о шнурки. Руки так и рассекают воздух в горестных взмахах. Ярость женщины сменяется тревогой и ужасом. Неподвижная Агата смотрит за маленьким обезумевшим вихрем, не веря, что такая простая затея смогла привести к столь плачевным последствиям. «Похоже, Уильям был прав. Я, и вправду, не понимаю людей». Тем не менее, она предпринимает попытку спасти ситуацию.

— Ваша злость обоснована.

— Да что ты говоришь?!

— Но и вы услышьте меня, — женщина останавливается, сверля её невидимым взглядом цветных стёкол. — Всё произошло слишком быстро. Что мне оставалось делать? Я придумывала на ходу. Не моя вина, что чей-то язык бежит быстрее паровоза.