Инволюция (СИ)

Агате хочется подбодрить Терри. Горький опыт прошлого с ней не согласен. Порой то, что ты считаешь кровным предназначением, может обратиться в прах всего за один день.

— Никто и никогда не отберёт у тебя то, что стало для тебя смыслом жизни. Но если душу терзают сомнения собственного разума. Если вера в сотворенное подводит тебя. И, оглядываясь назад, ты всё чаще жалеешь об упущенном времени, лучше действительно остановиться и подумать: верный ли был выбор сделан.

Маленький практикант откладывает в корзинку готовый экземпляр, но новый не берёт. Сложив ручки на коленях, он поворачивается к Агате. Будто ожидая продолжения. Агата до последнего не желает ворошить пыльные воспоминания, не потерявшие своей боли за столько лет. Но ведь Терри доверился ей. Пришел её черед доставать обезображенные от горьких слёз косточки из шкафа.

— В малом возрасте я всерьёз увлекалась музыкой. Думала стать профессионалом и выступать в духовом оркестре. По крайней мере, меня в этом убедила мама. Уже на первом занятии я показала впечатляющие результаты. Меня признали маленьким гением и направили в лучшую музыкальную школу. Все были уверены в том, что это мой главный талант и пожизненное призвание.

— А на чём ты иглала?

— На гобое. Это духовой инструмент из чёрного дерева. Выглядит, как дудочка. Только более сложный. Знаешь, Терри, играть на нём — это почти как заниматься магией, — Агата складывает руку, изображая, будто держит в руках инструмент. — Ты вдуваешь в него воздух, и он словно оживает. Пальцы направляют этот поток, и само пространство начинает содрогаться от прекрасной музыки. Руки сливаются с деревом, становясь частью тебя. Единое целое невидимой красоты, живущей у каждого в сердце.

Агата прикрывает глаза. Улыбка касается её губ. Но лишь на мгновение. Свет в глазах потухает. Голова опускается. Что-то невидимое и очень печальное давит незримым грузом боли.

— Иногда будущее казалось мне туманным. Но я продолжала играть, считая это своим призванием. Мама не выказывала особого интереса к моим успехам. Как мне тогда казалось, я прикладываю недостаточно усилий. Ведь она не могла ошибаться в моем будущем. Талант, он ведь один, верно? И именно ему дано вершить судьбу. Шаткая вера укреплялась приближающимися выпускными экзаменами. «Там-то я и проявлю всё своё мастерство». Какая же наивная глупость.

В глазах защипало. Агата быстро смаргивает, судорожно набирая в легкие воздух.

— Мы играли в духовом оркестре. После него всем выдавали корочки, а самым преуспевшим рекомендации в консерватории. Это был один из самых торжественных и важных дней в моей жизни. День, когда я покажу себя.

Агата пытается взять себя в руки. Дрожь в голосе не унимается.

— Одна из ведущих партий на гобое.

Слёзы капают на ноты.

— Годы тренировок.

От перенапряжения из носа струится кровь.

— Когда моя партия заканчивается, я бросаю взгляд в толпу зрителей. На самом краю заполненного зала брешь. Пустое сидение.

Глаза не верят увиденному. Хочется встать и закричать, перекрывая вой трубы.

— И в тот момент я будто очнулась ото сна. Зачем это всё? Ради чего? Бессмыслица.

Лица сливаются в разноцветное пляшущее пятно. Мысли путаются. Только руки не подводят, продолжая играть заученную мелодию.

— А когда всё заканчивается, люди высыпают в холл. Родители фотографируют своих детей, а потом забирают их домой на машинах. Всех. Кроме меня.

На старое ночное платье падает пара капель. Агата быстро утирает глаза, безрезультатно пытаясь вернуть безжизненность лицу. Она не должна показывать своих эмоций. Быть непоколебимо стойкой. Как и её мать. Быть столпом для маленького неуча. А не сидеть, размазывая по лицу горькую боль.

«Какая из меня опора? Её фундамент давно прогнил от яда окружающих».

Маленькая ручка ложится на голову Агате. Болезненное прошлое способно надломить любого человека. И бравый генетик с показным равнодушием не исключение. Маленькая лапка ласково поглаживает медные волосы. Ему не нужны подробности или оправдания. Для того, чтобы понять боль человека, не всегда нужен схожий опыт. Но каждый может попытаться найти уголок в собственном сердце, где рядом с сочувствием поселится чужое страдание.

Глава 9

Дурное предчувствие. Оно чем-то похоже на интуицию. Рационально объясняя — паранойя, характерная для пессимистических личностей, склонных к недоверию. Или для тех, кто не уверен в своём положении. Пока Терри скрупулёзно очищал последние экземпляры, Агату всё чаще посещали мысли о Клок-Холле. Что, если кто-то пробрался в него? Хлипкие затворы на окнах и шаткий замок не гарантировали полную защиту имущества. Вдруг спецслужбы её нашли и терпеливо ждут возвращения?