Инволюция

– Ага, как не хуй делать, – заржал в ответ Мутный. – Поэтому наркоманов не существует, ха-ха-ха.

– Долго? – девушка подняла на меня усталый взгляд.

– Никогда, – покачал головой я. – Души на время помогают.

– Так пойдём убьём кого-нибудь, – спокойно предложила та.

– Да мы и до конца деревни сейчас не доскоблим, – ухмыльнулся Мутный. – Там дубак – пиздец, а шмоток зимних – хуй. Эти пидоры всё вынесли.

– Ну не во всём же городе, – пожал плечами я. – Где-то в квартирах по-любому что-то осталось. Как-то ведь мы выживали всё это время.

Дверь в подъезд с хрустом открылась. Весь пол, стены и потолок были покрыты полупрозрачными кристаллами льда. Хоть я и выстроил сферу тепла вокруг, но нам всё равно показалось холодно, возможно, от одного лишь вида.

Похрустывая, мы спустились вниз и выбрались на улицу. Первым пёр Мутный, и едва он ступил на вылизанную ветрами ледяную корку, тут же поскользнулся и полетел вниз, утягивая за собой всех остальных.

– Ебать мои старые костыли! – тут же выругался он. – Да здесь тёрки к ногам привязывать нужно.

– Да уж, далеко мы так не уйдём, – поддержал идею я.

– Солнышко, – произнесла Тоня с улыбкой и мы все разом устремили взгляд в небо.

Серая дымка никуда не исчезла, однако истончилась основательно. Если раньше мы видели лишь смену дня и ночи, то сейчас сквозь полупрозрачную хмарь отчётливо проступал яркий диск светила. Настроения это не прибавило, хотя на душе стало немного легче. Ядерная пыль постепенно оседает, а значит, вскоре природа вновь стабилизируется. Хорошо это или плохо? Да нам по большому счёту плевать, даже если по улицам вдруг начнёт бегать дичь, а города порастут густым лесом.

Немного частиц в руку и поверхность льда сделалась шершавой, матовой. Передвигаться по такой всё равно оказалось непросто, однако гораздо комфортнее, чем прежде.

Так мы окончательно покинули посёлок, обнесённый стеной, выбрались в город и Мутный тут же взял след на спальный микрорайон.

По пути попалась аптека, мимо которой мы не смогли спокойно пройти. Но та оказалась полностью разграблена, так что все надежды на халявный кайф тут же развеялись.

С другой стороны, а чего вообще мы ожидали? Полные полки лекарств и желательно морфия? Местные хоть и чокнутые, но далеко не идиоты, наверняка обчистили всё ещё в первые полгода.

Пара продуктовых так же зияли пустыми полками, как, впрочем, и специализированные, рыбацкие или те же охотничьи. И эта участь постигла не только торговые кварталы – в поисках ресурсов город разграбили практически полностью.

Большинство квартир оказались словно перепаханы. Ящики валялись вверх дном, шкафы раскрыты и тряпьё разбросано по полу. Посуда на кухнях выглядела не лучше, будто ураган прошёл, выворачивая наизнанку всё, что попалось на пути.

Зато среди всего этого бардака нам удалось отыскать хоть какую-то одежду, позволяющую сохранить тепло тела. Правда, вся она замёрзла до состояния фанеры, но я уже имел опыт с подобным и вполне быстро привёл её в нормальный вид.

Кое-как утеплившись, мы выбрались из спального района и взяли курс на Щёлково. Это было единственное известное нам место, где обитали люди. А заодно можно с ними поквитаться, хотя не особо уже помню – за что.

Ну, разграбили соседнюю деревню, убили всех, да и насрать, она нашей-то побыть не успела. В том, что мы пролюбили свою, виноваты сами и никто больше. Нужно было послушать Царя… Кстати, интересно, а где он сейчас?

– Мутный, а ты не в курсе, где сейчас Синеглазка? – уточнил у кореша я.

– Я ебу?! – пожал тот плечами. – С хуя ли я вообще должен что-то знать?

– Ну хуй вас знает, вы же постоянно вместе тёрлись, – объяснил я логику своего вопроса.

– Да на хуй он мне всрался, извращенец! – возмутился тот. – Ему лишь бы кишки на нож наматывать и уши резать, мне оно на хуй не нужно. Я предпочитаю классику, максимум – могу кого-нибудь в очко отодрать.

– Оставь свои гастрономические предпочтения при себе, – остановила его Лена. – Заёб уже.

– А не ты ли у меня с утра хуйца соснуть собиралась? – вернул ей шпильку тот. – Давай, ёпта, вялого в заглот будешь?

– Долбоёб, бля, – буркнула та, но в дальнейшую перепалку вступать не стала.

Под разговоры ни о чём мы покинули пределы города и вышли на трассу. Обледеневший асфальт всё так же приходилось делать шершавым.

На развязке обнаружился небольшой посёлок, коих в Подмосковье всегда было в достатке. Но здесь тоже все дома и магазины зияли пустотой.

Лишь в одном из домов обнаружилась печь, на которой мы приготовили похлёбку. Хотя какое там… Сварили солёное мясо из банки, что удалось прихватить из Орехова. К слову это было единственное наше пропитание.

Мутный, при всех своих способностях, оказался совершенно бессилен. Вокруг попросту не было ничего ценного или хоть как-то пригодного в пищу.

Остатки крупы и макарон ещё в прошлом году пришли в полную негодность. От морозов, обильного снега и последующих дождей, которые опять же закончились резким минусом, не спасала даже герметичная упаковка. Да и отыскать её в первозданном виде – не такая простая задача.