Инволюция

Его крик эхом разлетелся по всей округе, но нас это нисколько не смущало. Мы уже предвкушали, как выпьем его без остатка, как и его товарищей, а затем всласть потрахаемся в их же логове. На улице сейчас для этого слишком холодно.

– Ну вот, ебать, жизнь налаживается, – изрёк Мутный, закидывая в рот очередную ложку жареной картошки с мясом. – Нехуёво они тут устроились.

– Я бы сказала, слишком организованно, – внесла своё умозаключение Тоня. – Похоже, они здесь сидели не сами по себе.

– А тебе не один хер? – повела плечами Лена. – Завтра нас здесь уже не будет.

– И как далеко нам дадут уйти? – продолжила гнуть своё та.

– Да по хуй, – отмахнулся я. – Поздно, уже всё случилось, хули теперь голову себе забивать. Ну догонят и что? Так же лягут и души свои отдадут, а если их будет много – запустим тьму.

– Вам не кажется, что мы стали слишком жестокими? – вдруг заявила Тоня.

Мутный едва не подавился, когда это услышал, впрочем, я тоже перестал жевать и уставился на девушку.

– Мать, ты чё, совсем ебанулась? – я один из первых справился с удивлением. – Да мы и больше зла творили, чем убийство трёх сторожей.

– Я знаю, – кивнула она, – но в последнее время меня сильно совесть мучает. Когда меня Лена избила, я их видела.

– Кого их? – не удержалась и полюбопытствовала та.

– Мертвецов, всех тех, кого мы убили, – вздохнула девушка. – Они смотрели на меня…

– Да глюки это всё, – отмахнулся Мутный. – Какая только хуйня в голову не лезет во время ломки, а тебе ещё до кучи ебальник сломали.

– Может, ты и прав, но я так больше не хочу. Постоянно об этом думаю, – упрямо помотала головой Тоня и посмотрела мне прямо в глаза: – Можно я завтра уйду.

– Да из тебя снова мочалку сделают, – совершенно спокойно отреагировал наркоман. – Думаешь, ты проживёшь дольше дня? Да тебя в следующем же посёлке поймают и выебут. Будешь опять на цепи сидеть и хуи обслуживать.

– Неужели в мире нет больше мест, где можно нормально жить? Давайте вернёмся, восстановим ферму. Опий в цене, мы сможем наладить жизнь, торговлю, люди сами подтянутся на тёплое место.

– Ты сама-то в это веришь? – усмехнулась Лена. – Да мы едва урожай первый поднимем, как тут же сами его скурим и опять всё проебём.

– И что, так и будем ходить по миру убивать каждого встречного и жрать души? – едва слышно пробормотала она, но мы разобрали каждое её слово.

– А чем хуёво? – пожал плечами Мутный. – Думаешь, без нас у тебя выйдет жить иначе? Да хуй там плавал. Я может и долбоёб, но даже мне понятно: сейчас весь мир такой, мы всего лишь пытаемся вписаться в общую картину.

– Не весь, ты же сам видел посёлок Фантома, – эмоционально отреагировала та. – Там хорошо, люди живут в покое и без страха.

– Тогда какого хуя они нас пизданули? – резонно заметила Лена. – Если они такие все белые и пушистые в розовых пижамах с мишками! Какого хуя убили нас?!

– Они защищались…

– Вот и мы защищаемся, – поддержал я подругу. – Мутный прав, мы живы только потому, что смогли приспособиться лучше других.

– Да мы живём, словно паразиты, устраиваем праздник на чужих костяк, у нас нет ничего своего, а всё что было – удачно проёбано! – выкрикнула Тоня. – Я прекрасно понимаю, почему ушёл Петруха, у нас нет будущего.

– И хули? – ухмыльнулся наркоман. – Лично мне поебать, особенно на сытый живот. А если бы ещё въебаться по дэхе, так вообще зачёт.

– Ну, чего нет, того нет, – пожала плечами Лена. – Хотя я бы тоже не отказалась расслабиться.

– Вот, о чём я и говорю, – указала на друзей Тоня, глядя мне прямо в глаза. – У нас нет будущего.

– У тебя тоже, – пожал я плечами, – Одна ты не выживешь, и ты это прекрасно понимаешь.

– Пусть так, пусть завтра же я сдохну, но так жить больше не могу, – Тоня закрыла лицо руками и заплакала. – Я же была нормальной… Нормальной, понимаете?

– Все мы когда-то были… – вздохнула Лена и окончательно улеглась на матрац в углу. – Всё, на хуй, я спать.

– Во, дельная мысль, – оживился Мутный и перебрался на второе место, поближе к печке.

– Отпусти меня, Гер, пожалуйста, – умоляюще посмотрела на меня Тоня. – Я больше так не могу.

– Да я тебя и не держу, – пожал я плечами. – Пиздуй, куда хочешь, мне по хую.

После этого я раскинул вокруг охранные заклятия и забрался под бок к Лене. От нашей утренней ссоры не осталось и следа, хотя нет-нет, да и зарождался вновь где-то глубоко внутри червячок ревности. Но я с ним всячески боролся, потому как лично знал, насколько велика тяга наркотика, и на что готовы люди ради дозы.

Постепенно я провалился в сон, сквозь который отчётливо слышал, как ушла Тоня.

И куда она, интересно, в такой мороз ночью?

На всякий случай я ещё во время беседы прикрепил к ней некий маркер, буквально несколько частиц, чтобы в случае чего всегда можно было отыскать девушку. Всё же её таланты в нашей четвёрке я с уверенностью считал незаменимыми.

Да, моих сил достаточно, чтобы остановить небольшой отряд, но при помощи тьмы мы могли легко обескровить целую армию. И такое преимущество терять не было никакого желания. Но и держать Тоню силой тоже не выход.