Иные боги и другие истории

Сперва я заметил — или мне привиделось? — лишь какое-то странное колыхание в южной стороне горизонта; чуть погодя, вглядевшись в колышущуюся массу, я заключил, что из города по ипсвичскому шоссе движется довольно внушительная колонна. Расстояние было весьма велико, и я не мог различить отдельных лиц, но то, что я увидел, мне очень не понравилось… Колонна двигалась по дороге колышущимся потоком, ярко поблескивая под лучами уже клонящейся к западу луны. До моего слуха донесся неясный гомон, и хотя дующий в противоположную сторону ветер относил звуки прочь, я сумел расслышать то ли звериный рык, то ли птичий клекот, показавшийся мне еще ужаснее, чем гомон преследовавшей меня в городе толпы.

Сонм крайне тревожных мыслей промелькнул в моем мозгу. Я сразу подумал о тех инсмутских чудищах, которые, как говорили, прятались в старинных подземных лабиринтах у береговой линии; и еще я подумал о загадочных пловцах, которых недавно видел в открытом море. Мысленно прикинув количество участников облавы и прибавив к ним численность дорожных патрулей, я сделал вывод, что армия моих преследователей неправдоподобно велика для такого малонаселенного города, как Инсмут.

И откуда же тогда, спрашивается, могла взяться столь многочисленная колонна, чье передвижение по шоссе я наблюдаю? Неужели в тех прибрежных туннелях под землей теплится некая аномальная, никому не ведомая и никем не изученная форма жизни? Или и впрямь к адскому рифу незаметно пристал какой-то корабль, с которого десантировался легион таинственных пришельцев? Но кто же они? И что тут делают? И если такое неисчислимое войско рыщет по ипсвичскому шоссе, значит ли это, что патрули на других подступах к Инсмуту получили столь же внушительное подкрепление?

Оказавшись на поросшей кустарником возвышенности, я медленно продирался сквозь заросли дикой малины и вскоре почуял тяжелый, тошнотворный запах рыбы. Возможно, ветер внезапно переменил направление, стал дуть со стороны моря и принес вонь из города? Да, видимо, так и было, решил я, потому что теперь отчетливо услышал издалека приглушенные гортанные возгласы. А потом до моих ушей донесся новый звук — то ли хлопанье исполинских крыльев, то ли топот огромных лап, — вызвавший у меня ассоциации самого скверного свойства. Вопреки здравому смыслу, я почему-то счел, что этот кошмарный шум издает колонна, что текла колышущимся потоком по ипсвичскому шоссе.

А потом вонь и шум усилились, так что я, дрожа от страха, остановился и затаился в спасительных зарослях кустарника. Именно здесь, как я вспомнил, шоссе на Раули подходило совсем близко к железнодорожной колее, а потом резко отклонялось к западу. Масса неведомых существ двигалась по шоссе, и мне следовало лежать в кустах тихо как мышь и дожидаться, когда эта масса проследует мимо меня и удалится. Слава богу, что эти существа не использовали для погони охотничьих собак, хотя, надо полагать, это было бы и невозможно при той ужасающей вони, что постоянно витала над городом. Сидя на корточках в кустах в песчаном овражке, я ощущал себя в безопасности, хотя и понимал, что рано или поздно мои преследователи будут переходить через рельсы не далее чем в ста ярдах от моего укрытия. Отсюда я их смогу видеть, а вот они меня — нет, разве что по какой-то злой игре случая.

Мне было страшно даже взглянуть на это шествие. При виде освещенного луной участка дороги, который они должны были миновать, я почему-то подумал, что теперь это место осквернится неисцелимой пагубой. Вероятно, это окажутся худшие представители ужасной расы инсмутцев, которых потом и вспомнить-то будет страшно.

Вонь стояла нестерпимая, и над шоссе звучала кошмарная какофония звериного рыка, лая и воя, в которой я не мог распознать ни намека на человеческую речь. Неужели это были голоса моих преследователей? Или они все-таки нашли где-то собак-ищеек? До сих пор мне еще не представилось возможности лицезреть наиболее отвратительных обитателей Инсмута. Шумное хлопанье и громкий топот производили чудовищное впечатление — мне не хватало духу взглянуть на отвратительных дегенератов, издающих такие звуки. Я решил зажмурить глаза и неподвижно лежать в кустах, пока этот жуткий гомон не стихнет вдали. Колонна приближалась — в воздухе носились сиплые возгласы, а земля дрожала под мерным топотом чудовищных лап. Я затаил дыхание и, собрав волю в кулак, заставил себя крепко зажмуриться.