Иные песни

— Вызов, перед которым мы стоим, по сути своей, сводится к одной проблеме: каким образом заставить выступить против адинатосов всех кратистосов Земли, причем, не под твоим командованием, а по их собственной инициативе. Выступить должны все, во всяком случае — большинство из земель тесного раздела кероса: из Европы, Азии, северной Африки. Анаксегирос и Урвальд приветствовались бы, но их участие совсем не обязательно: они безопасны в своем удалении, и в этом своем отдалении они не угрожают немедленным заполнением пустоты после чужих аур. И командовать не можешь ты сама или кто-либо зависящий от тебя непосредственно, чтобы это, ни в коем случае, не выглядело попыткой навязать твою волю. Собраться они должны самостоятельно, словно пыровник, спонтанно спускающийся по орбитам ураноизы. Что-то должно их привлечь, какая-то цель. Тогда задаем себе вопрос: какие примеры подобных событий известны нам из истории? Ну, хотя бы события, которые привели к твоему Изгнанию. В какой-то момент против себя ты имела всех; во всяком случае, никто не занимал открыто противоположной позиции. Они объединятся, когда почувствуют, что угроза направлена непосредственно против них. Это очевидно. Но очевидным является и то, что мы не можем ждать того, когда адинатосы зайдут настолько глубоко, что какоморфия сделается на Земле всеобщей угрозой. Да, ты права, я не могу ждать. Поэтому, отнесись к моему нетерпению, как к своему неожиданному шансу; хотя, ведь ты же его ожидала, правда? Итак. Итак, сделать необходимо следующее: однозначно соединить присутствие адинатосов в земных сферах с опасностью, которую кратистосы осознают, и которая уже их касается. Чтобы они не могли выступить против одного, одновременно выступая вместе против другого. Затем — затем спровоцировать взрыв этого пыровника. Как это, к примеру, происходит, что огненные ливни никогда не падают на Лабиринт и другие населенные земли Луны? Ты посылаешь астромекаников, чтобы те зажигали фальшивые пыровники на менее стабильных орбитах этхера. Огонь спадает на и так уже испепеленные пустоши и на рассадники анайресов. Табак. Ты не спрашиваешь, потому что знаешь, кто является наибольшей из уже существующих угроз для Могуществ и на кого пролить огненный дождь. Я ведь не забыл. И знаешь, что здесь я ни перед чем не отступлю, поскольку это сильнее любой присяги. Мне это удастся. Не может не удаться. Я это сделаю, и не спрашивай: как. Ты же знаешь, что я умею разыгрывать такие игры. Это неправда, будто вы не искали стратегоса. Вам необходим стратегос. Стратегос — это ваш единственный шанс, холодные и безличные интрига с обманом, не основанные на могуществе твоей морфы, не запятнанные твоей морфой. Армия против армии, народ против народа, порядок против порядка. Будет достаточно, что передо мной откроется оказия. Будет достаточно, что ты спустишь меня с поводка. Так что спусти меня с поводка.

— Иди.

IV

КОРОЛЬ КРЫС

Морская битва пылала огнем большую часть ночи. В сумме, на палубах кораблей находилось двенадцать ним родов и семеро аресов — ну, и один стратегос — так что результат предвидеть мог каждый; но и чудовище было воистину огромным. Его бесстыдно распоротая туша теперь качалась на спокойных волнах океаноса, поблескивая и мерцая в чистом свете восходящего Солнца. Ихмет Зайдар, опершись на топорно вырезанный релинг, поглядывал на мертвое тело, подкуривая толстую самокрутку с гашишем. Он все еще был возбужден ночным сражением, все еще чувствовал на языке вкус дикой охоты, а в мышцах — напряжение не знающего промаха удара, энергию радостного насилия. В многократном наложении стольких смертоносных аур керос сделался острым, словно пуриническая бритва — какой-то матросик с «Эузулемы», якобы, даже истек кровью, когда, возбужденный сражением, укусил себя за щеку. Ахмет Зайдар действовал спичками с большой осторожностью. Мягкое тепло гашиша, втекло в него вместе с синеватым дымом, успокаивая нервы.

Морской змей имел больше стадиона в длину. Мертвый, бессильно качающийся на сине-зеленых волнах, он казался даже большим, чем во время битвы, ночью, когда его видели только по кускам и в корорткие промежутки времени — когда чудовище атаковало. Ихмет никогда не слышал про чудище, которое бы в одиночку напало на флот из семнадцати кораблей. Правда, никогда он не слышал и о создании Воздуха, живущем под водой — но то был какоморф настолько очевидный, что Зайдар не ожидал в его анатомии каких-либо законов и правил, какой-либо элегантности формы; наверняка и этот окажется созданием, единственным в своем роде, и никто ничего подобного никогда больше и не встретит.