Инженер и Постапокалипсис (СИ)

Смахнул остатки влаги с лица и повернулся к нему.

— Что тебе нужно?

Пациент какое-то время смотрел на меня, широко распахнув глаза, а затем круто развернулся и убежал.

«Испугался, что ли?» — с неким равнодушием подумал, выходя из уборной вслед за ним.

В другой ситуации и сам вполне мог бы напрячься от того, что оказался по сути один на один с перевозбужденным пациентом, но сейчас был слишком опустошен, к тому же он «влетел» в комнату так быстро, что попросту не успел среагировать адекватно. Как бы то ни было, он, похоже, тоже не был готов иметь дело с доктором.

Идти было больно, каждый шаг отдавался острыми иглами в стопах, но выбора у меня не оставалось.

Вскоре смог убедиться, что в этом месте пациентов на самом деле было очень много, причем почти все они проявляли повышенную агрессию. На меня никто почти не обращал внимания, зато телам убитых докторов доставалось немало: пациенты учиняли всевозможные надругательства над ними. Некоторые просто не понимали, что лежащие в ногах люди были давно мертвы, даже когда их головы были разбиты, а животы — вспороты. Вынужденно отметил для себя уже во второй раз, что все эти ужасы, омерзительные картины, от которых раньше меня охватывала нечеловеческая жуть, теперь стали для моего измученного сознания чем-то обыденным, даже привычным. Мой разум защищался таким образом. Единственным, что по-прежнему наводило на меня настоящий ужас, были оторванные головы, которые встречались в коридоре время от времени. Иной раз они были аккуратно разложены в ряд, смотря на меня потухшими безжизненными глазами… Проходил мимо них, и мне начинало казаться, что сейчас они откроют рты и закричат… Уже даже не задумывался над тем, какой силой необходимо было обладать, чтобы оторвать человеку голову, ведь известно, что в средние века не каждый палач мог срубить ее даже с двух-трех ударов тяжелым мечом.

Наткнувшись на закрытую автоматическую дверь, ведущую в некую очистительную камеру дезинфекции, сразу сообразил, что нужно было делать. Другого пути не было, а сзади не оставалось ничего, кроме беснующихся пациентов и тел убитых ими в порыве гнева сотрудников. Доступ в камеру был закрыт, но электронный пропуск мертвого охранника, прислоненный к считывающему элементу, заставил створки дверей разъехаться в стороны.

Не сразу решился войти внутрь: мне было неизвестно, каким образом будет происходить дезинфекция, и всерьез опасался, что распыляемые химикаты могут быть токсичны для кожи. На подобные мысли меня наводили костюмы химзащиты, в которые были одеты некоторые из убитых сотрудников. Наконец, преодолев страх и нерешительность, шагнул вперед.

Двери позади меня моментально сомкнулись — сработал датчик движения — едва успел зажмурить глаза и зажать нос рукой. Вся камера заполнилась каким-то распыляемым раствором, который осел на моей коже и одежде. К счастью для меня он, по-видимому, оказался безопасным и к тому же быстро испаряемым, потому что уже спустя пару мгновений ощущения чего-то липкого на коже исчезли, а створки дверей уже впереди меня разъехались, открывая мне проход. Как только покинул камеру дезинфекции, двери опять плотно закрылись.

Обдумать свое положение не успел, потому как до моего слуха тотчас же донеслись крики и грохот, исходившие из ближайшей комнаты. Сразу поспешил туда.

Это опять оказалась уборная, едва забежав внутрь, увидел, как двое пациентов вытаскивают из крайней кабинки неудачно спрятавшегося сотрудника, одетого в голубой костюм химзащиты наподобие тех, что носили работники подземной лаборатории.

— А, это же наш дорогой доктор Стюарт! — иронично протянул один из пациентов, тот, что был выше и крепче своего помощника, и силой поставил трясущуюся жертву на колени.

По виду второго пациента сразу определил, что он из них двоих — «ведомый», человек, слабо понимающий действительность, но зато готовый охотно выполнять все указания.

— Я… не доктор, — сбиваясь от страха за свою жизнь, пролепетал сотрудник, которого назвали именем Стюартом, — я просто… ассистент! Помогал им… с аппаратурой, в основном!

— Ну что ты? — издевательским тоном отозвался первый пациент. — Мы все тебя хорошо знаем, как и твои необычные наклонности. Видел, как ты заставлял того слепого урода из сто пятнадцатой камеры ласкать твой член. И каждый день вспоминаю, как ты облизывал мое ухо, — в его голосе заиграли совсем неприятные нотки, отчего доведенный до ужаса доктор одновременно со страхом и мольбой во взгляде покосился на меня, — но ты не волнуйся, знаешь, мне даже понравилось — ты хорошо управляешься своим языком, — он грубо провел пальцами по губам обомлевшей жертвы, — хочешь, дам тебе полизать кое-что другое?

С этими словами первый пациент приспустил свои штаны и кивнул своему помощнику, и тот, доселе стоявший с отрешенным видом, ухватил попытавшегося вырваться доктора за шею. Тут уже и опомнился, кинувшись на подмогу несчастному.

— А ну пошел вон отсюда, — бросил, подхватив пациента-насильника под руки, и буквально вышвырнул его в коридор.