Инженер и Постапокалипсис (СИ)

Попав в самую дальнюю кабинку, Ломагин из последних сил закрыл за собой дверь, забившись в угол между унитазом и холодной стеной. Да, теперь он хорошо стал ощущать холод, боль, и всё остальное, после попадания в его организм неизвестной дряни, он, похоже, вновь стал обычным человеком, который подохнет в женском туалете от кровопотери.

“Наверняка, какой-нибудь извращенец с радостью бы выбрал это место для последних мгновений жизни.” – Невесело подумал Ломагин, пытаясь проморгаться от никак не желающих оставить его в покое разноцветных точек, стоящих перед глазами. Пострадавшее от вражеского выстрела плечо, в очередной раз резко дернуло, заставив Ломагина яростно зашипеть. Непроизвольно дернув своей рукой, он услышал, звук падения чего-то металлического на пол. В тот же миг, само плечо перестало дёргать, ощущения будто на его руке собирается извергнуться вулкан пропали, оставив после себя лишь ноющую боль.

“Может, все еще что-то могу.” — Холод сливного бачка слегка отгонял боль и жар, позволяя ему немного привести свои мысли в порядок, — “в любом случае, у меня нет времени на восстановление, за мной придут раньше.”

Минута, сменяла другую, а преследователи по-прежнему не торопились посетить его скромную обитель. Ломагин глубоко сомневался в том, что солдаты размышляют на тему того, как его выкурить из помещения. “Так почему они медлят?” — Ломагин упорно гнал от себя волнительную мысль о том, что и на этот раз ему повезёт выкрутится из довольно-таки серьёзной проблемы. Единственной возможностью избежать встречи с преследователями может стать прорыв штурмовых отрядов на территорию комплекса, и тогда, возможно, на него махнут рукой.

Казалось, поутихшая боль вернулась в троекратном размере, заставив Ломагина закричать что есть мочи, густая кровь, мощными толчками вылетала из его горла забрызгивая всё вокруг, а тело потеряло всяческую чувствительность, парализованный, имеющий возможность только бессильно кричать, Ломагин не слышал, как снаружи его укрытия начала перестрелка между защитниками и нападающими.

Не слышал он и гневных криков капитана, раздающих указания своим бойцам, не слышал стоны умирающих людей, столкнувшихся с такими же профессионалами, сумевшими получить доступ камерам, лишив противника глаз. Застигнув врага врасплох, находящихся у двери туалета бойцов, они сполна воспользовались своим преимуществом, не потеряв при атаке ни одного человека.

В какой-то степени, Ломагину благоволила удача, пусть и столь своеобразным способом. Отряд «Крицкриг», целью которого являлся законсервированный вследствие заражения отдел генетики и вирусологии, в процессе выполнения задачи получил новый приказ, любой ценой захватить и эвакуировать особо важный объект, не допустив его уничтожения.

«…»

— На связи отряд «Крицкриг», объект у нас, состояние критическое, шансы на выживание, – одетый в сегментированную броню черного цвета, выглядящую так, словно она вышла прямиком со страниц космической фантастики, её обладатель, вопросительно посмотрел на медика внимательно осматривающего Ломагина.

— Пятьдесят на пятьдесят – раздался из-под черного шлема искажённый голос, в котором невозможно было узнать пол говорившего. – Объект проявляет попытки к самовосстановлению, но вследствие введения антивируса, прогнозирование вероятного исхода невозможно, предполагаю, что без оказания специализированной помощи объект умрёт.

После недолгого молчания, рация вновь ожила.

— Постараться доставить объект на точку эвакуации, приоритет низкий, приказываю вернутся к выполнению основной части операции.

— Так точно.

Закончив сеанс связи с командованием, командир обратил внимание на своих подчинённых.

— Этого, пакуем, ввести несколько доз транквилизатора, и хорошенько связать, в дальнейшим в близкий контакт не вступать. При любой подозрительной активности, объект уничтожить.

— Транквилизатор может его убить, командир, — поспешил предупредить о последствиях доктор, тем не менее, достав из рюкзака, инъектор.

— Было бы прекрасно, у меня нет никакого желания проверять на себе возможности этого мутанта, коли, – приказал мужчина, направившись на выход.

— Так точно.

С едва слышимым пшиком, жёлтое вещество ампулы попало внутрь организма Ломагина, добавляя его сердцу, и без того работающему на износ, дополнительную нагрузку. Отбросив использованную ампулу в сторону, доктор отошел от едва дышащего тела объекта, не мешая своим товарищам его связать, крепкой даже на вид, верёвкой.

«…»

Ломагин пришёл в себя рывком, стоило его голове повстречаться с очередным углом, столкновение с которым произошло из-за слишком длинной верёвки и наплевательского отношения бойца, который тянул его за собой. Его спасители-похитители, которых несмотря на всю свою благодарность за спасение он бы убил без зазрения совести, своим мастерским владением верёвкой, превратили его в какую-то куколку насекомого, исключив всяческую возможность покинуть столь тесный плен.