Инженер и Постапокалипсис (СИ)

В это время Адам уже мог потрогать оргазм, ощутить его, ведь его старания почти увенчались успехом. Хлюпающие звуки крови и его смазки наполнили комнату, превращая это место в один из прототипов преисподней.

— М-вх! Ах! А-а-а! — Наконец излился Митчел, замедляя движения бедер. Его улыбка вновь просияла на сморщенном лице.

Высунув пенис, мужчина оценил состояние вагины и пришел к выводу, что «находка» сможет обслужить всех его друзей до наступления темноты, когда выходить на улицу становиться опасно для жизни, куда опаснее, чем днем.

— Харли, мальчик мой, заходи! — позвал босс «лсдшника» и тот явилсся в течении пары секунд. — Сегодня у нас праздник, играйтесь на здоровье.

18:22. Буббу. Прачечная.

Уже не помню сколько лежу на этом холодном, грязном полу, в окружении своей разрезанной одежды, крови и спермы. В голове, словно карусель, проигрывались отрывки событий, произошедший около часа назад.

»… Кто-то удерживает мою голову за волосы и вколачивается своим вонючим органом, не давая мне сделать полноценный вздох. Его растительность на лобке колола мой нос, вызывая там жуткое раздражение. Мне хочется блевать, лишь бы не чувствовать больше эту мерзотную вонь и горячую и шершавую сардельку во рту. Это длилось минуту? Две? Пять? Не помню, когда почувствовала горькую жидкость, стекающую по моему горлу. Потом моя голова наконец опустилась вниз, с грохотом ударившись подбородком о край стола».

Зажмурила сухие глаза, которые больше не могли плакать, лишь отдавать болью при малейшем моргании. Мне не хотелось вновь и вновь проживать эти ужасные события, но безжалостный мозг продолжал подкидывать их.

»… Кто теперь где? Орган очень тонкий, поэтому не так больно, наверное… это последний вошедший. Зато садист теперь пристроился спереди и буквально испытывает способности моего рта растягиваться. Он и этот мерзкий толстяк пытаются всунуть свои причиндалы одновременно, при этом хохоча, будто находятся на просмотре комедийного фильма в кинотеатре. Все тело горит после ударов армейским ремнем того ублюдка-садиста. Как же он наслаждался, когда щедро осыпал мое и так искалеченное тело громкими хлопками, оставляющими на коже красные, а иногда и синеватые отметины».

Нужно идти домой, но сил нет. Наверное, сейчас ночь, а значит выходить на улицу слишком опасно. Но разве что-то может быть хуже группового изнасилования? Даже смерть сейчас казалась подарком Богов, спасением от боли и мучений, еще одной психологической травмы.

Закрыла глаза и вновь погрузилась в желанную мне черноту, обволакивающую мое натерпевшееся тело.

Это не сны, нет, это воспоминания.