Инженер Магии (Отшельничий остров - 3)

- Похоже, я с тебя лишку взял. Вот твоя сдача, - усатый вручает Доррину несколько медяков, а потом добавляет к ним деревянный жетон. - А это отдашь Геррину, он сейчас в конюшне. Скажешь, что тебя Хертор послал. Это я, стало быть.

Лавочник протягивает через прилавок наполовину уложенные сумы.

- Спасибо, - говорит, принимая их, Доррин. - Надеюсь, ей, - он кивает в сторону собаки, - малость полегчало. Пусть сидит у печи, тепло ей на пользу.

- Ежели на птицу охотиться, так ей равных не было, - повторяет торговец тихим голосом. - Ладно, паренек, ступай к Геррину. И смотри, не выставляйся со своими умениями.

- Не буду, - заверяет его Доррин.

Брид ворочает тяжеленные сумы.

- Я иду на конюшню, - говорит Доррин Кадаре, поглядывающей на собаку.

- Хорошо, но отдай свою долю денег за припасы.

- Сколько с меня? - Доррин снова лезет в кошель.

- Думаю, медяков пять.

- Надо будет добавить - скажи, - говорит он, вручая монеты.

- С тебя два серебреника, молодой господин, - звучит суховатый голос торговца, обращенный к Бриду.

Доррин молча выходит на холодный ветер и, закрыв за собой дверь, останавливается на крыльце, размышляя, не подождать ли спутников. Наконец он вздыхает и, стараясь не смотреть на оборванных прохожих, с посохом в руке и перекинутыми через плечо сумами бредет в сторону конюшни.

Снизу, из гавани, доносится звук корабельного свистка. Юноша рассматривает фасады зданий. Несмотря на холод, конюшня пахнет так, как и должна пахнуть конюшня. Войдя внутрь, Доррин вынужден смотреть под ноги, чтобы не вляпаться в навоз.

Геррин обнаруживается в дальнем конце конюшни, где он с усилием грузит на телегу прессованные кипы сена.

- Прошу прощения, - подает голос Доррин.

- Чего надо... - натужно хрипит конюх. - Пособил бы, что ли...

Оставив пожитки возле пустого стойла, юноша помогает конюху забросить тяжелый тюк.

- Так годится?

- Нормально. Положи следующий поперек.

Доррин забрасывает на место еще пару кип.

- Молодец. Хочешь, иди ко мне помощником конюха.

Доррин смущенно мотает головой.

- Тебе что, не нужна работа? Парень ты ловкий, но хорошую работу найти непросто.

- Прошу прощения, почтеннейший, но, по правде сказать, я подыскиваю себе лошадь. Меня сюда Хертор послал. Ты ведь Геррин? - покраснев, отвечает юноша.

- Лошадь нужна? И ты таскал сено?

- Так ведь видно же было, что тебе трудно.

Конюх с сомнением качает головой:

- Хертор, Хертор... Приходят тут всякие, говорят, будто от Хертора...

Доррин протягивает деревянный кругляш.

Геррин с сомнением качает головой:

- Это хорошо, но ты слишком молод, чтобы покупать лошадь. Да и чтобы путешествовать в одиночку.

- Я не один. У меня двое спутников, и им тоже потребуются лошади. А сейчас они подбирают снаряжение.

- Только дурачье покупает сначала снаряжение, а потом лошадей.

Доррин молчит - возразить ему нечего.

- А ты мастер ездить верхом?

- Нет, разве что умею держаться в седле, - отвечает Доррин, не слишком радуясь необходимости признавать свои недостатки.

Конюх, фыркнув, направляется к передней части конюшни.

Доррин плетется за ним, размышляя о превратностях судьбы, забросивших его в чужую страну и заставивших иметь дело с этим не слишком-то дружелюбным малым. Впрочем, разве у него был выбор? Лортрен сообщила ему, что он не сможет вернуться раньше следующего лета, причем за это время должен будет непременно побывать в Фэрхэвене и уразуметь, по какой именно причине ему пришлось покинуть Отшельничий. Юноша глубоко вздыхает и, задумавшись, едва не попадает ногой в сточный желоб.

- Поосторожнее!

Похоже, осторожность должна стать его главным качеством.

- Посмотри вон ту. Но меньше, чем за два золотых, я не отдам ее даже ради Хертора.

Доррин видит стоящую в стойле вороную лошадь с белой отметиной на лбу.

Лошадь ржет и показывает зубы. Чтобы успокоить ее, Доррин тянется к ней чувствами, и она позволяет ему погладить себя по холке.

- А ты говорил, будто не разбираешься в лошадях.

- Я и не разбираюсь.

- А почему Хертор дал тебе жетон?

- Не знаю.

- Он отказался от жетона, а ты не знаешь, почему?

- Наверное, из-за собаки, - признается Доррин.

- Стеллы?

- Клички не знаю. Она лежала у печки.

- И?

- Вроде бы, я ей малость помог.

- Она что, еще жива?

- Когда я уходил, она села.

Геррин качает головой.

- Ну и ну! Ты целитель?

- Всего лишь ученик.

- Тогда понятно.

Ему, может, и понятно, но не Доррину. Что особенного может быть в целительстве? Ведь целители, надо полагать, есть и в Кандаре.

- Так и быть, скину до полутора, но еще золотой заплатишь за седло и попону.

- И уздечку, - неуверенно говорит Доррин.

- Ладно, и уздечку.

Пока Доррин под присмотром Геррина седлает вороную кобылу, в конюшню приходят Кадара с Бридом.

- А вот и мои друзья.

- Ну и здоровяк! Уж не знаю, найдется ли у меня конь ему под стать, качает головой конюх, поглядывая на юного богатыря и его огромный меч.

- Я не такой тяжелый, каким кажусь, - добродушно усмехается Брид.

- И мы ни капли не привередливы, - мягко произносит Кадара.

Геррин обводит взглядом всю компанию.

- Есть у меня один мерин, не шибко умный, но зато здоровенный. Ну а для девушки найдем кобылку.

XIX