Инженер страны Советов

Первое, что я увидел, когда пришёл в себя, была…темнота. В первое мгновение я даже испугался, что ослеп. Я даже ощутил волну адреналина, прокатившуюся по телу от осознания этого печального факта. Однако постепенно, когда глаза немного адаптировались, я начал различать отдельные предметы интерьера, которые попали мне в поле зрения.

Например абажур, свисающий с потолка. Всё же свет немного пробивался откуда-то у меня из-за изголовья. Я попытался вздохнуть с облегчением и. не мог. Всё тело было словно заковано в броню. Блин, да я даже пошевелиться не могу. Лишь спустя некоторое время я понял, что весь, от шеи до пояса, упакован в гипс. Это что же со мной такое приключилось? Я смог вспомнить только вспышку взрыва на аэродроме в Кобрине и сильный удар в спину и больше ничего. Боли я, как ни странно, не чувствовал. Впрочем я вообще своего тела ниже шеи не чувствовал. Это что, я теперь так и останусь на всю жизнь парализованный? Да ну её нафиг, такую жизнь!

Утром проснулся от звука шагов. Кто-то подошёл к изголовью и что-то там делал. Я слегка кашлянул, привлекая к себе внимание. Казалось бы такой пустяк, кашлянуть, а сил у меня это отняло столько, словно я вагон угля лопатой перекидал.

Тут же в поле зрения появилось женское лица. По видимому медсестра, о чём говорили белая шапочка на голове и белый же халат. Увидев, что мои глаза открыты и смотрят вполне осмысленно, она отпрянула и только звук быстрых шагов, почти бега, показали, что обладательница белого халата побежала докладывать о моём пробуждении.

Вскоре у моей кровати стоял довольно пожилой доктор и внимательно смотрел на меня через стёкла круглых очков.

– Да, батенька, напугали вы нас. Мы уж и не чаяли, что вы очнётесь. Вы, можно сказать, уникальный случай; четыре месяца пролежали без сознания.

Во, блин, делаю успехи. Что-то я с каждым разом всё дольше и дольше в отключке нахожусь. Пора прекращать эту порочную практику. Хотел в таком духе ответить доктору и не смог. Из горла вылетел лишь чуть слышимый хрип.

– А вот этого, молодой человек, не надо, – заметил мою попытку доктор, – Вы ещё слишком слабы, чтобы разговаривать.

Так что давайте так; я буду задавать вам вопросы, а вы мне глазами отвечайте. Если да, то один раз моргните, если нет, то дважды.

Во второй половине дня ко мне в палату пришли посетители. Кровать мне развернули и переставили и теперь я прекрасно видел дверь в палату. Кстати, палата по нынешним временам просто шикарная. Одно то, что она одноместная говорит о многом. И вот дверь открылась и в палату уверенным шагом вошла…Таня. Из-под накинутого на плечи белого халата отчётливо был виден уже довольно большой животик. Даже у меня, у старого циника, от увиденного защипало в глазах от счастья.

– Мишааа! – Таня, увидев, что глаза мои открыты, бросилась ко мне и заплакала, роняя слёзы мне на гипс. Увидев, что я силюсь что-то произнести, она склонилась ко мне, – Что, мой хороший?

– Я…те-бя…лю-б-лю…, – с огромным трудом смог чуть слышно прошептать я.

Буквально через пару минут в палату, в сопровождении уже знакомого мне доктора, вошёл Берия.

– Ну здравствуй, герой, – Берия сел на стул рядом с кроватью, – Перепугал ты тут всех и не один раз. Мы уж не чаяли тебя в живых увидеть и только вот Татьяна до последнего верила, что ты жив и вернёшься. Замечательная у тебя, Михаил Андреевич, супруга. Каждый день сюда приходила и ладно бы только рядом с тобой сидела, так она ещё и здешним врачам помогала. Твой доктор сказал, что если всё будет нормально, то через месяц-другой тебя выпишут долечиваться домой, так что придётся тебе тут ещё немного поскучать. Хотя скучать тебе точно не дадут. Как только все узнали, что ты хоть и раненый, но живой вернулся, так из посетителей целая очередь образовалась. Если доктор разрешит, то будут тебя навещать. Ты у нас теперь личность знаменитая. Тебе присвоено звания Героя Советского Союза, ну и ещё кое-какие награды полагаются, так что готовься, скоро тебя награждать приедут.

Пока Берия говорил, Танюшка сидела с краю кровати, держа мою руку в своей. В первое мгновение, когда она взяла мою ладонь, я вообще ничего не почувствовал, но потом словно иголки прошлись от кончиков пальцев и я смог чуть заметно шевельнуть ими.

– Доктор, Миша пальцами шевельнул, – почти шёпотом произнесла Таня.

– Ну вот видите, голубушка, значит, как я и говорил, динамика хорошая и ваш супруг скоро встает на ноги, – доктор взял мою вторую руку, – Ну-ка, попробуйте пошевелить пальцами на этой руке.

Я напряг все свои силы и смог слегка шевельнуть указательным пальцем.

– Да вы просто молодец, – доктор был доволен не меньше Татьяны, – так мы с вами скоро вполне сможем работать руками.

Ну а теперь, уважаемые, – он обратился к Тане и Берии, – я вас попрошу. Больному нужен покой. Теперь всё будет хорошо.