Инженер страны Советов

На входе в крыло, где размещалось "Бюро.." за столиком уже сидел вахтёр с петлицами сержанта НКВД. Стоило лишь мне подойти, как он строго потребовал пропуск. Блин, а я и не додумался на себя его оформить. Пришлось просить вызвать начальника особого отдела. Николай хмыкнул, увидев такую картину и объявил вахтёру благодарность. А меня, пока мы шли по коридору, отчитал за несоблюдение пропускного режима. По пути в свой кабинет зашли к Николаю, где я получил постоянный пропуск и расписался аж в нескольких здоровенных журналах. Кстати, такой же постоянный пропуск в Кремль у меня уже был. Сам Власик[37] выдал. Обозвав шурина бюрократом наконец-то попал в свой кабинет. Тут же возле моего стола материализовались моя секретарь и мой порученец.

– Михаил Андреевич, – начала первой секретарь, – из Стаханово звонил товарищ Чкалов. Просил передать, что они до окончания сборки будут проживать там же и чтобы их не теряли. Был звонок из АБТУ[38]. Товарищ Павлов просил о встрече.

– КТО? – я аж поперхнулся.

– Начальник АБТУ комкор Павлов Дмитрий Григорьевич, – Софья с удивлением смотрела на меня.

– Всё нормально, Софья Владимировна, – я пришёл в себя. Ну ни фига себе. Тот, кого считали виновным в поражении начала войны хочет со мной встретиться. Хотя, как я читал про него, в своей сфере, бронетехнике, мужик был настоящим профессионалом, – Перезвоните товарищу Павлову и скажите, что завтра до обеда я буду на месте. Пусть приезжает. И нам с вами нужно будет подготовить один документ.

Софья кивнула и вышла к себе в приёмную.

– Теперь вам задание, Глеб Сергеевич. Мне нужно сегодня же встретиться с Туполевым Андреем Николаевичем. Он отбывает наказание здесь, в ЦКБ-29, руководит одним из бюро, так что найти его будет не трудно.

Передо мной сидела ЛЕГЕНДА. Именно так и именно со всеми заглавными буквами. Андрей Николаевич Туполев. Человек, фактически создавший советскую авиаконструкторскую школу и воспитавший таких выдающихся конструкторов, как Владимир Мясищев, Владимир Петляков, Павел Сухой, Александр Архангельский, Михаил Миль, Семён Лавочкин и многие другие. Вот ей богу, хотелось встать перед ним как школьнику перед Учителем, но наличие конвоира, хоть он и вышел сразу же, к этому не располагало.

– Добрый день, Андрей Николаевич, – я протянул ему руку для приветствия, что его несколько удивило. Не принято вольному здороваться за руку с зэка. Но, тем не менее, на рукопожатие он ответил, – Прошу вас, присаживайтесь. Разговор у нас с вами предстоит довольно долгий. Да, позвольте представиться. Шершнёв Михаил Андреевич, директор "Бюро перспективных разработок при НКВД СССР" и помощник товарища Сталина по техническим вопросам. С некоторого времени я являюсь фактически заказчиком всей выпускаемой в стране техники, и, стало быть, вашим заказчиком тоже.

Было видно, что Туполев очень удивлён услышанным.

– Молодой человек, простите, а сколько вам лет?

– Мне 26 лет, но поверьте, товарищ Туполев, это роли не играет, – ответил я с улыбкой. Знал бы он сколько мне действительно лет. Фактически мы с ним ровесники.

– Гражданин, – поправил меня Туполев.

– Что? – не сразу понял я.

– Ко мне нужно обращаться не товарищ, а гражданин, – с какой-то лёгкой снисходительной, но в то же время с заметной грустинкой, улыбкой уточнил он.

– Думаю, что это не надолго, – я протянул ему черновик ходатайства об условно-досрочном освобождении и снятии судимости.

– Это никто не утвердит, – Туполев со вздохом вернул черновик мне.

– Это ходатайство мне поручили написать товарищ Сталин и товарищ Берия. Так что, считайте, уже утвердили. Вам же нужно составить список конструкторов, инженеров, возможно даже квалифицированных рабочих, которые находятся в заключении и которые, по вашему мнению, могут принести больше пользы стране, оказавшись на свободе. Будьте очень внимательны. Ваш список это фактически поручительство за этих людей. Если в ком-то не уверены, то внесите его в отдельный список и с ними будем разбираться в особом порядке. И, ради бога, не пропустите кого-нибуть, не забудьте. Можете посоветоваться со своими, так сказать, коллегами. Пусть и они внесут в ваш список известные им фамилии, – я вышел из-за стола и прошёлся туда-сюда по кабинету. Похоже перенимаю привычку Сталина, – Предстоит много работы, Андрей Николаевич, просто колоссально много. Возможно кто-то впоследствии вспомнит времена в лагере как самый спокойный период жизни.

– Всё настолько плохо? – пристально глядя на меня спросил конструктор.