Инженер страны Советов

– Здравствуйте, товарищи, – Сталин поприветствовал собравшихся и, совершенно неожиданно для всех, – Добрый день, Михаил Андреевич, – приветливо кивнул мне, явно выделив среди собравшихся.

Взгляды буквально прожигали меня. Чьи-то заинтересованные, чьи-то откровенно неприязненные. Первым слово взял Михаил Иванович Калинин, председатель Президиума Верховного Совета СССР и номинальный глава государства.

– Товарищи! Поступило заявление от Председателя Совета народных комиссаров СССР Молотова Вячеслава Михайловича с просьбой освободить его от должности Председателя в связи с большим объёмом работы в должности народного комиссара иностранных дел. Предлагаю проголосовать за принятие данного заявления, – естественно все были за, а старичок с внешностью доброго доктора Айболита продолжил, – На освободившуюся должность Председателя Совета народных комиссаров СССР предлагается избрать секретаря ЦК ВКП(б), товарища Сталина Иосифа Виссарионовича. Кто за? Принято единогласно. Поздравляю вас, товарищ Сталин, с избранием[43].

Калинин, дождавшись, когда стихнут аплодисменты, продолжил.

– Сейчас о приятном. Указом Президиума Верховного Совета СССР за большие заслуги в укреплении обороноспособности страны, а так же за создание и испытание новейших образцов техники, товарищ Шершнёв Михаил Андреевич награждается орденом Трудового Красного Знамени, – Калинин под чуть менее громкие аплодисменты прикрепил мне на груди орден и вручил орденскую книжку, коробочку и почётную грамоту.

Далее слово взял Сталин и довольно долго говорил о необходимости ускорить процесс перевооружения армии, авиации и флота, о мобилизации промышленности на выполнение этих задач и о личной ответственности всех собравшихся за выполнение поставленных задач. Затем слово, совершенно неожиданно, было дано мне.

– В начале своего доклада я хочу поблагодарить за высокую оценку моей работы. А работа "Бюро…", которое я возглавляю, действительно важна и жизненно необходима. В нашем коллективе был проведён анализ развития техники на ближайшие годы и выработаны ряд рекомендаций по снятию с производства морально устаревших образцов и созданию новых. Это касается как авиационной техники, так и автомобильной и бронетехники. И если со стороны автобронетанкового управления у нас полное взаимопонимание и конструктивная работа, то со стороны наркомата авиационной промышленности имеет место явный саботаж предписаний "Бюро перспективных разработок" о прекращении выпуска некоторых видов авиатехники и временном переводе предприятий наркомата на осуществление ремонта и модернизации уже имеющегося парка самолётов, – я говорил довольно долго. Кроме перечисления фактов игнорирования наших предписаний я в общих чертах рассказал о ведущихся под общим руководством "Бюро…" работах по новым образцам самолётов, танков, бронетранспортёров, грузовых автомобилей различного назначения, стрелковому вооружению.

– И когда, товарищ Шершнёв, Красная армия получит это всё? – задал вопрос нарком обороны Ворошилов, когда я закончил.

Я не успел ответить, как вмешался Сталин.

– Армия получит новую современную технику тогда, когда все будут работать с полной отдачей, – резко сказал он, – Пока же мы видим, что некоторые товарищи, занимающие ответственные посты, просто не хотят работать. Либо не умеют. Вы, товарищ Каганович, получали из "Бюро перспективных разработок" предписание о прекращении выпуска устаревших моделей самолётов?

Каганович, красный как рак, подскочил с места; – В полученном предписании не были указаны сроки прекращения работ.

– Это так, товарищ Шершнёв? – Сталин обратился ко мне.

– В предписании, отправленном в наркомат авиационной промышленности было указано, что сразу по получении его с ним следует незамедлительно ознакомить директоров авиазаводов и издать соответствующее распоряжение по наркомату о прекращении выпуска и переводе заводов на работы по ремонту и модернизации имеющейся авиатехники. Предписание было направлено товарищу Кагановичу фельдъегерьской почтой больше месяца назад. До большинства директоров заводов его содержание доведено не было, а те, которые о нём по своим каналам всё же узнали, получили из наркомата устное указание, цитирую, " не обращать внимание на чьи-то бредни и продолжать работать в прежнем режиме", – я говорил это глядя прямо в глаза стоящему напротив Кагановичу-старшему, которого, казалось, сейчас удар хватит.

– Это так, товарищ Берия? – Сталин повернулся к сидящему сбоку главе НКВД.

– Проведённые беседы с некоторыми директорами заводов полностью подтверждают слова товарища Шершнёва, – стёкла пенсне хищно блеснули.

Нет, Сталин не кричал и не ругался. Он абсолютно спокойно размазывал Кагановича тонким слоем по паркету. Вспомнил и хамское поведение последнего и его полную техническую безграмотность в вопросах авиастроения. В конце своей речи Сталин сказал; – Есть мнение, товарищи, освободить товарища Кагановича Михаила Моисеевича от должности народного комиссара авиационной промышленности как не справившегося с возложенными на него обязанностями. Прошу голосовать.