Инженер страны Советов

Чего ждали союзники, стало понятно весной 1942 года. Произошло сразу несколько событий, едва не приведших к самым трагическим последствиям. С разницей в несколько дней немцы нанесли два мощнейших удара на севере, в направлении на Ленинград, и на юге, по обороне Перекопского перешейка.

Одновременно в Крыму, в тылу у наших войск, вспыхнуло антисоветское восстание крымских татар. Полыхнуло и на Кавказе. Ситуация сложилась критическая. В Крым и на Кавказ были переброшены дополнительные силы, которые больше пригодились бы непосредственно на фронте. Также туда перебросили по нескольку эскадрилий ударных вертолетов и транспортных Ми-1.

Вертушки в действиях против повстанцев показали себя просто великолепно. Банды уничтожал прямо на переходах в труднодоступных горных ущельях. Высаженные с вертолетов десанты заняли господствующие высоты и оборудовали позиции для пулеметов и минометов. Транспортные колонны наших войск в обязательном порядке с воздуха прикрывали парой вертушек.

В связи с осложнением ситуации на фронте было собрано экстренное совещание в Генштабе. Меня на него пригласили как специалиста по вертолетам. Все ожидали несколько задержавшегося Сталина. Пока Верховный не приехал, мы с Буденным вышли на улицу к подъезду. Семен Михайлович интересовался, что из новинок вооружения можно применить в бригаде спецназа, а у нас только что прошли полигонные испытания ручного однозарядного гранатомета РОГ-40, стреляющего 40-миллиметровыми гранатами конструкции Дьяконова. Точно такие же боеприпасы использовались в автоматическом гранатомете Таубина, уже стоящем на вооружении.

Так за обсуждением характеристик гранатомета и дождались приезда Сталина. Выбравшись из своего «Паккарда», он в сопровождении неотлучно следовавшего за ним Власика подошел к нам, поздоровался и перекинулся парой фраз. Именно эта задержка на менее чем в минуту в конечном итоге и спасла ему жизнь.

Стоило только Сталину следом за прошмыгнувшим внутрь охранником войти в дверь, как раздался сильный взрыв. Мы с Буденным в этот момент только подходили ко входу, когда из двери после взрыва выбросило большое облако пыли и обломков.

Внутри, где располагался пост охраны, было кровавое месиво. Из-за висевшей в воздухе пыли было трудно что-либо отчетливо разглядеть. Отовсюду раздавались крики и стоны. Сталина мы нашли придавленным тяжелым столом. Левая сторона груди у него была вся в крови, но он был жив.

Мы с Буденным с трудом отодвинули стол и потащили его на улицу. По пути я вытащил из кобуры у лежащего без движения человека в форме НКВД пистолет и засунул его себе за пояс под пиджак. Кто его знает, вдруг те, кто все это организовал, решат произвести контроль.

Как оказалось, пистолет я брал не зря. Пока Буденный пытался определиться с ранением Сталина и хоть как-то остановить кровотечение, я увидел бегущих по тротуару в нашу сторону двух военных. Поначалу я подумал, что это помощь, но эти двое почти одновременно выхватили пистолеты-пулеметы «Скорпион» и открыли по нам огонь. Рядом вскрикнул Буденный, и на его левом рукаве расплылось кровавое пятно. Ждать, когда нас пристрелят, я не стал и открыл ответный огонь, благо практики у меня в стрельбе было хоть отбавляй, так что я не промахнулся. Оба нападавших упали замертво.

Только сейчас я смог осмотреться, держа пистолет наготове. Вокруг лежали трупы охранников. Водитель сталинского «Паккарда», выскочивший из-за руля, чтобы помочь нам, получил пулю в голову и лежал рядом с открытой дверью. Еще трое охранников погибли, не успев даже выхватить оружие.

Откуда-то сзади раздался топот бегущих людей. Резко повернувшись, я присел на колено, вытянув руку с пистолетом в сторону опасности. Ложная тревога. К нам бежали мои охранники, по инструкции проехавшие и припарковавшиеся чуть дальше.

– Помогайте! – скомандовал я. – Один – за руль, остальные – в свою машину и сопровождать! Едем в Центральный госпиталь!

– Михайло, не довезем, – сквозь слезы, качая головой и зажимая рукой рану на груди Сталина, произнес Буденный. Про свою простреленную руку он, казалось, забыл.

– Здесь рядом районная поликлиника есть, – скороговоркой заговорил один из охранников. – Там точно есть хирург. Соседу там глубокий порез зашивали.

– Так, ты за руль! – мотнул я головой бойцу. – Остальные – за ними! И быстро!!!

Сталина, так и не пришедшего в сознание, загрузили на заднее сиденье и рванули с места. Машина сопровождения тут же пристроилась следом. Все это заняло буквально пару минут, и никто в Генштабе среагировать не успел. А вот Сталин был плох. Когда его перекладывали в машину, Буденному пришлось оторвать свои руки от раны, и кровь хлынула с новой силой.

Поликлиника представляла собой небольшое одноэтажное деревянное здание довольно старой постройки. Наверное, из-за его более чем скромных размеров тут не разместили какой-нибудь госпиталь. Ворвавшись внутрь, я заорал что было сил:

– Носилки! Врача! Быстро!