Инженерная онтология. Инженерия как странствие

Менеджер всегда считает, что вероятность аварии — как встретить динозавра на Красной площади — или встретим, или не встретим. Он не видит ситуации, когда вероятность начинает резко расти, запускаются процессы автокатализа, то есть одни опасные факторы начинают усиливать, иногда — резонансно усиливать — другие, катастрофа становится неизбежной и приближается, как черная дыра.

Что хотелось бы делать?

Хотелось бы поставить перед инженерией цель, о которой говорилось выше, дабы не наступили новые «темные» века. Описания вариантов возможной постиндустриальной катастрофы часто носят именно инженерный характер. Таков голливудский образ ветшающей техносферы, в которой обитают люди (и даже роботы), с трудом разбирающиеся в сложных механизмах. Носитель инженерного знания приравнивается по статусу к волшебнику и ценится на вес золота.

Подобное дичание уже происходит, хотя пока это мало заметно. У подавляющего большинства населения нет навыков адекватного взаимодействия с техносферой, если не считать пользования гаджетами. Те, кто живет в Петербурге, должны помнить 2008 год и информационную «утку» о взрыве на ЛАЭС, когда в одночасье из всех аптек исчез йод. Злоумышленники, используя технологию звонков и СМС с «левых» телефонов, информировали о взрыве руководителей больниц, школ, детских садов. Информация попала в сеть и далее стала распространяться по взрывному типу самими читающими.

А ранее, в 2004 году, жертвами подобной провокации стали жители Приволжского федерального округа, встревоженные слухами о, якобы, произошедшей аварии на Балаковской АЭС.

Продвижение интересов инженерии: инженерный ренессанс, — это минимум, который нужен, чтобы не утратить достигнутый Человечеством технологический уровень. Для России и ее союзников это подразумевает инженерное обеспечение концепции «трех безопасностей»: энергетической, военной и технологической. Но когда речь заходит, например, о современном инженерном кластере, всегда возникает проблема со словом «современный».

К современному инженеру предъявляется больше требований, нежели к инженеру прошлого или позапрошлого века. Он должен знать сценарный анализ и уметь описывать взаимодействие инженерной системы и всех сред, в которые она погружена, не исключая, архитектурную, правовую, культурную среды. Он работает с полным жизненным циклом системы от стадии проектирования до стадии утилизации. Ему вменено экономить ресурсы, время, деньги и внимание руководства. От него требуют уникальной коммуникативной грамотности — нужно уметь предугадывать последующие пожелания Заказчика к «золотой рыбке», чтобы не переделывать все заново каждый раз.

Инженерный университет

То, что инженерное Знание усложнено до той степени, когда отдельный человек не в состоянии удерживать системную инженерную компетенцию, уже говорит о необходимости преобразования форм и содержания инженерного образования. Необходима интегральная учебная дисциплина, которая позволила бы связать и требования Заказчика, и актуальные технологические возможности, и наличные ресурсы. Инженер должен стать точкой претворения в жизнь технической системы. Он должен также уметь брать за это ответственность, а не апеллировать в своей деятельности к иным сферам, принимая инженерную смету за бизнес-план, а инженерный проект за подтверждение теории экспериментом . Иначе говоря, необходимо создание новой «инженерной онтологии» и переход от «инженерных ВУЗов» к «инженерным университетам».

На этом пути есть препятствия, и часть из них связана с тем, что инженер думает руками и имеет дело с непосредственно зримым результатом своего труда. Довольно сложно это осуществить, работая с наноструктурами, геномом, лингвистическими конструкциями, социальными структурами и процессами. В какой-то мере решить проблему могут методы визуализации, в том числе, трехмерной, но пока что она недостаточно развита.

Препятствием для развития инженерии являются разнообразные, зачастую витиеватые формы экологических активностей, радиофобии, технофобии. Эти явления нельзя напрямую связывать с произошедшими технологическими катастрофами, самые символически значимые из которых: гибель «Челленджера» и взрыв 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС — произошли в 1986 г.

Так, крушение дирижабля «Гинденбург» в 1936 г., конечно, поставило крест на программах развития дирижаблей во всем мире, что, кстати, было ясно задолго до этой катастрофы. Но развитие самолетов никто не отменил, и Вторая Мировая успешно осуществлялась и в воздухе. ОСАВИАХИМ СССР (к слову, общественно-политическая оборонная организация, предшественник ДОСААФ) сразу после катастрофы сделал ставку на самолеты.

Что отличает инженерный университет от инженерного ВУЗа?

Что вообще отличает инженерное образование от любого другого? Результатом учебы должен стать готовый инженер, который в ходе своей деятельности будет получать результаты.

Результат может быть лучше или хуже, даже совсем никудышным, но не быть он не может. Инженер — не ученый, для которого отрицательный опыт — тоже опыт.