Инженю меняет амплуа

Теория магии давалась мне... в общем, я начала понимать, что стоило бы больше внимания уделять геометрии и алгебре, которые использовались при создании заклинаний сплошь и рядом. Уже через час я осознала, что помощь бы точно не помешала. Одногруппники тоже грустнели на глазах, кто-то больше, а кто-то меньше, но у меня было весомое преимущество, которое сидело у окна, отгородившись от всего мира учебниками. Но у них-то не было гениального кузена, в отличие от меня. Главное, собраться с духом и решиться подойти к Брендону. В том, что он не откажет, я не сомневалась. Конечно, Брен в очередной раз убедится, что я дурочка, но мне не привыкать. Да и экзамены-то в любом случае сдавать придется, так что пусть лучше о моей глупости узнает кузен, а не экзаменатор.

Под растерянными взглядами однокурсников я подхватила свою тетрадь и подсела к Пауку.

— Что тебе, Лестер? — с какой-то усталой обреченностью спросил Фелтон.

Вздохнула, ткнула пальцем в никак не поддающееся уравнение и жалобно произнесла:

— Не могу разобраться.

Брендон едва слышно вздохнул и принялся объяснять, выводя формулы в моей тетради. В очередной раз убедилась, что почерк у Фелтона точно такой, какой должен быть у аристократа. Чертово совершенство, что тут сказать еще.

— Разобралась? — в итоге спросил Паук устало, с надеждой глядя на свои книги, к которым, наверное, мечтал вернуться.

К моему удивлению, клубок формул в голове теперь был аккуратно разложен на составляющие, и сложный материал поддался.

— Да, Брен, спасибо большое, — выпалила я и широко улыбнулась. — Ты лучший!

Кузен закатил глаза.

— Я и не сомневался в этом. Иди уже.

Подхватив записи, я вернулась за свой стол под завистливо-недоуменными взглядами однокурсников. Ну да, им-то помочь некому.

Я открыла воду и сделала несколько глотков... А потом внутренности прошило такой болью, что не удалось удержаться от крика.

— Она выживет, Френсис, — услышала я смутно знакомый женский голос. — А ты, мальчик мой, выпей это. И не сверкай глазами, тебе нужно успокоиться. С девочкой все будет хорошо, она сильная, кровь Джейн защитила ее.

Все болело.

— В воде был цианид с парой добавок, рассчитанных на то, что яд выпьет темный маг, — продолжила говорить женщина. — Но Джейн у вас с сюрпризами, так легко ее не убить. Расскажете, в чем секрет?

— Простите, целитель Синклер, но семейные секреты не раскрываются даже ближайшим друзьям, к которым вы относитесь, — мягко, но непреклонно ответил дядя Френ.

Точно! Целитель Синклер, глава университетского лазарета, я ее видела, но только мельком до этого времени. Не было у нее повода слишком много внимания уделять моему здоровью.

Тошнило и безумно хотелось пить, но сил не оставалось даже на то, чтобы застонать. А вот чутье на темных вокруг меня словно бы обострилось в разы. В комнате сидели дядя Френсис, Арджун и Паук. А еще где-то совсем близко от меня находился еще один темный. Я не знала его, но он тянулся ко мне с жадным любопытством. Однако стоило самой начать изучать чужака, как тот буквально исчез с «радаров».

— Это я виноват.

А вот теперь заговорил Брендон, которому зачем-то захотелось заняться самобичеванием. Виноват он, видите ли. Ну что за чушь приходит в голову его паучейшеству?

— Мистер Фелтон, я сказала вам выпить успокоительного, а не исповедоваться! — грозно напустилась на кузена целительница.

Опять у Паука нервы шалят.

— Правда, Брен, на тебе лица нет, — попытался заговорить с лучшим другом Арджун, но Брендон и не подумал отвечать.

Так и не помирились. Ну что за люди? И ведь даже обвинить в ссоре одного только Паука никак не получится, уж слишком явно демонстрировал чувство вины сам Арджун.

— Со мной все в порядке, — прохрипела я с большим трудом.

Конечно, на самом деле со мной точно было не все в порядке. Скорее уж очень плохо было, но раз выживу, то ладно, черт с ним. Пусть только не волнуются и не ругаются.

Стоило только подать голос, как рядом со мной, судя по топоту, оказались все до единого.

— Дженни, детка, ты как? — первым делом спросил меня дядя Френсис.

Я открыла глаза и натолкнулась на его встревоженный взгляд. Рядом с ним застыл белый, как покойник, Брендон.

— Очень плохо, — честно ответила я. — Брендон, перестань говорить глупости. Виноват он... Совсем дурак, да?

Стоящий с другой стороны от меня Арджун кивнул.

— Как раз Брендон виноват в случившемся. Пропустил момент, когда тебе подменили бутылку воды. Подверг риску жизнь, — не согласился с нами дядя Френсис. — Хотя клялся, что рядом с ним тебе ничего не грозит. Возмутительная самонадеянность.

У меня ум за разум начал заходить после такого-то. Даже легче стало от возмущения, честное слово. Зачем все валить на Брендона? И, хуже того, Паук сам радостно берет на себя грехи, в которых он не виноват! Если кому-то пришло в голову меня отравить, это наверняка был продуманный план! А Брендону, при всей его гениальности, даже двадцати лет нет! У него день рождения только в ноябре. Скорпион, что и неудивительно при его характере...

Но как же плохо-то. Однако если сейчас не вмешаться, будет хуже, это факт.