Иоанн Кронштадтский

…В апреле 1893 года Иоанн Кронштадтский приезжал в Киев по приглашению тамошнего генерал-губернатора графа А. П. Игнатьева. Как обычно, были службы в храмах и монастырях, встречи и беседы с паствой, духовенством, семинаристами, чиновниками. В день отъезда отец Иоанн с чувством исполненного долга прибыл на вокзал и направился в «царские комнаты», специально открытые для него и лиц, его провожающих. В коридоре, недалеко от дверей, он заприметил юношу, скромно сидевшего и явно кого-то ожидавшего.

— Христос воскрес, голубчик! — Благословив юношу и похристосовавшись с ним, Иоанн пошел далее.

Прошло некоторое время, в коридор вышел А. П. Игнатьев. Подойдя к юноше, он любезно поинтересовался:

— А вы, молодой человек, видели отца Иоанна?

— Видел, — ответил тот.

— И что же он? — продолжал вопрошать граф.

— Похристосовался и благословил меня.

— И всё?

— Всё.

— Пойдемте со мной, — беря под руку юношу, сказал генерал и повел его в комнату, где Иоанн находился с провожающими его людьми.

Когда они вошли, все замолчали. Подошел В. М. Скворцов — чиновник особых поручений при киевском генерал-губернаторе[152] и, наклонившись к Иоанну, тихо проговорил: «Батюшка, это тот самый хороший ученик 5-го класса местной семинарии Феодор Пашковский, о котором я вам сегодня говорил. Он болеет, доктора не знают, чем ему помочь. Помолитесь о нем».

— Что такое, что с вами? — ласково осведомился Иоанн.

Юноша подробно рассказал о своей болезни: ушиб ногу, лечился, но ничего не помогает… ходить все труднее и, видимо, придется покинуть семинарию.

— Как же вас лечили?

Рядом оказался известный врач профессор Сикорский, который объяснил способ лечения, прибавив: «Да только болезнь не поддается лечению».

— Вы духовный воспитанник, — обратился Иоанн к Феодору. — Надо молиться. Научитесь горячо молиться… Станьте на колени.

Больной с трудом опустился на колени. Иоанн возложил на его голову руки, губы его стали шептать молитву. Спустя две-три минуты В. М. Скворцов помог встать Пашковскому, а Иоанн еще раз благословил его и сказал: «Молись… учись… и Господь поможет тебе!»

Больного юношу отвезли в семинарию. Ночью он молился пред образом Спасителя… Размышляя обо всем с ним бывшем в этот день, он пришел к убеждению не оставлять семинарии, продолжить обучение и сдавать переходные экзамены. На следующее утро он встал и, как и все воспитанники, пошел на занятия. Болезнь почти не беспокоила. Прошло еще несколько дней, и она окончательно ушла. Феодор сдал экзамены и перешел первым во втором разряде в следующий — 6-й класс семинарии… В благодарность он дал обет стать послушником в пещерах Киевской лавры и исполнил его в 1894 году.

Судьба распорядилась так, что этот юноша, получивший от Иоанна Кронштадтского двукратное благословение, в 1922 году принял монашеский постриг с именем Феофил и был хиротонисан во епископа Чикагского, викария Северо-Американской епархии. В ноябре 1934 года он будет избран митрополитом всея Америки и Канады… Окажется вне Русской православной церкви и скончается в 1950 году в Сан-Франциско, так и не воссоединившись с матерью-церковью.

А вот и другая история встречи с Иоанном Кронштадтским.

…Один из июньских номеров «Вятских епархиальных ведомостей» 1904 года извещал читателей о том, что «поездом из Котласа в Вятку на несколько дней прибывает известный всей верующей России Кронштадтский пастырь». Новость быстро облетела город, его окрестности и даже отдаленные уголки губернии… Вятка заволновалась… Огромные толпы народа встречали котласский поезд. Увидев Иоанна, все рухнули на колени, осеняя себя крестным знамением.

Удивительно бодрый для своих почти семидесяти пяти лет, Иоанн не давал себе отдыха в Вятке. Прямо с поезда он отправился служить в доме городских благотворительных учреждений, а на всенощном бдении прочитал канон в Успенском Трифоновом мужском монастыре. На следующий день совершил литургию в соборе Александра Невского. Не только внутри церкви, но и далеко от входных дверей по улице непроницаемой стеной стояли богомольцы — жители города и далеких его окрестностей, не имевшие за теснотой никакой возможности войти в храм.

Оба дня пастырь ездил из дома в дом по личному приглашению от учреждений и частных жителей, чтобы в одном месте благословить семью на добрую жизнь, в другом возложить умиротворяющую руку на голову исстрадавшегося больного, в третьем успокоить мятущийся дух несчастного, в ином подать добрый и благовременный совет в духовной жизни. И всюду — от дома к дому, из конца в конец города — за коляской отца Иоанна спешили толпы народа, желая еще раз видеть его и поклониться, а если повезет, то и получить благословение.

А в это время в небольшом домике недалеко от центра Вятки, где обитала семья отставного военного чиновника Александра Александровича Анисимова, жизнь была омрачена тяжелой болезнью хозяйки — Антонины Евлампиевны. По определению консилиума врачей она была обречена: болезнь печени не поддавалась лечению, доктора даже перестали посещать этот дом, и женщина таяла на глазах.