Иоанн Павел II. Поляк на Святом престоле

Иванов сравнивал церкви с легкими в теле человека – мол, лишь признав над собой власть римского папы, он, Иванов, задышал обоими легкими, в то время как прежде, «словно чахоточный», дышал лишь одним[117], – аллегория, глубоко поразившая Войтылу (который, по всей видимости, ознакомился с произведениями русского поэта, когда писал диссертацию по богословию Хуана де ла Круса). Позднее Кароль еще не раз вернется к ней.

Уйдя в семинарию, Войтыла на время забросил поэтические упражнения. Но в 1944 году, под впечатлением текстов Хуана де ла Круса, вдруг разродился медитативным сборником «Песнь о Боге Сокрытом». Эта книга стихов станет первой публикацией Войтылы – ее анонимно опубликуют после войны в ежемесячнике «Голос Кармела». Название напрямую отсылало к творчеству Иоанна Креста, который писал, что Бог скрыт от нас, а потому душа должна Его искать.

Сидишь под лампой склонившись,
Высоко перехвачен пучок света,
Смотришь и не понимаешь: в ту даль ли, воззрившись,
Твой взгляд устремлен или еще куда-то —

Нет, Он – в тебе. А то – лишь ресниц трепетанье,
И слово, пришедшее ниоткуда.
А еще – отголосок того удивления,
Что придает смысл вечности. Чудо[118].

Метания души между светом и тьмой, избавление от всего преходящего во имя единения с возлюбленным Богом – эти темы перекочевали в поэму непосредственно из текстов Хуана де ла Круса. Сборник словно подводил черту под тем, что увлекало Войтылу прежде: магической силой Слова-Логоса. Теперь на первый план выдвигались тишина и сосредоточение в себе[119].

Произведение хоть и увидело свет без подписи автора, но всякий посвященный знал, кто написал его. Когда в 1973 году краковские кармелитки принялись декламировать Войтыле строки из этого сборника о «берегах, тишиной напоенных», он прервал их: «Да, это мое творение. Да где ж теперь те берега?» Разве мог он представить тогда, что придет время, и его стихи будут читать звезды итальянского кино: Моника Витти, Софи Лорен, Альберто Сорди, Витторио Гасман…

Совпадения отмечают единство устремлений. Разумеется, Войтыла знал, что первый монастырь, основанный Терезой Авильской, получил имя святого Иосифа. Судьба замкнула круг – Иосиф сопровождал его от кармелитской обители «на горке» через «Живой розарий» к далекому испанскому монастырю.

* * *

Маяком, осветившим стезю Терезы Авильской, явилось видение Христа в терновом венце, так называемое Ecce Homo («Се человек»). Тот же образ запечатлел на своей самой известной картине краковский художник-монах Адам Хмелёвский (1845–1916), чья биография помогла Войтыле сделать жизненный выбор. «Его работы показывают, что это был большой талант, – говорил он позднее. – И вот этот человек в какой-то момент вдруг порывает с искусством, поскольку приходит к выводу, что Бог поручает ему более важное задание»[120].

Подобно Войтыле, Хмелёвский тоже пережил увлечение наследием Иоанна Креста, с которым его познакомил – кто бы мог подумать! – Рафаил Калиновский, у чьего гроба молился Войтыла в день первого причастия (знаки, знаки!)[121]. Образ Ecce Homo – запечатленное свидетельство духовного надлома Хмелёвского, который из популярного художника превратился в брата Альберта, францисканца, ночующего с бродягами и собирающего милостыню для обездоленных.

Когда Войтыла прибыл в Краков, там уже процветал культ брата Альберта. В сентябре 1938 года прошла большая выставка его картин, а президент Мосьцицкий посмертно наградил знаменитого соотечественника большой лентой ордена Возрождения Польши. В рамках дней города одному из драматургов заказали пьесу о жизни Хмелёвского, но она так и не была написана. Несправедливость взялся исправить Войтыла, не подозревая, что с аналогичной идеей носился известный краковский драматург Адам Бунш. В итоге к концу войны появилось сразу две пьесы на эту тему: «Пришел святой на землю» Бунша и безымянное творение Войтылы. Пьесу Бунша Войтыла с коллегами перевел на французский в 1947 году, когда учился в Риме. Там же вместе с несколькими священниками он и поставил ее в «рапсодическом» стиле, отмечая с коллегами сочельник, о чем сообщил автору в письме. Собственное же произведение Войтыла позже существенно переработал, дал ему название «Брат нашего Бога» и… так нигде и не издал. Обнаружат его лишь в конце 1970‐х, когда примутся всюду разыскивать неопубликованные работы новоизбранного понтифика. А в 1997 году на экраны выйдет одноименный фильм Кшиштофа Занусси со Скоттом Уилсоном, Кристофом Вальцем и Войцехом Пшоняком в главных ролях.