Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии

…Ибо ни по сю сторону моря, ни за морем
Нет благороднее сердца, ни искренней, ни менее
                                                                                      желчного;
Ибо щедростью
Он превосходит Александра и Гектора — храбростью.
Это источник всякого благородства.
Никто его не видит иным, кроме как уверенным
                                                                       в своем богатстве.
Он не желает ничего
Из всех земных благ, кроме чести,
И больше всего радуется, когда может сказать:
                                                                      «Возьми».
Завидовать кому-либо ему не свойственно.
                          Бога и Церковь,
А также верность он любит, судит же так хорошо,
Что его провозгласили Мечом Правосудия.
Скромен и мягок и исполнен искренности
                       Он со своими друзьями,
Тогда как с врагами горд и жесток.
Одним словом, за ум, за честь и заслуги
Добрые люди тотчас оценивают сего мужа,
                    Куда бы он ни прибыл.
А когда случается, что его враг
Повержен, Природа и его доброе сердце
Наставляют его явить милость.
                     Его образ действий благороден,
Ибо его меч повсюду направляет отвага,
Смелость руководит его поведением,
А щедрость открывает ему двери
                 Всех сердец.
Те, кто добр (я не исключаю никого из них),
Для него все как братья и сестры.
Великие, малые и средние, в любых обстоятельствах.
                  В любви же, государь,
Он изведал все приступы, все баталии,
Все блага, все горести, все жалобы и все стенания
Лучше Овидия, познавшего в ней все извивы.

То, что Гильом де Машо хвалит своего покровителя, было естественным; но то же делали в своих стихах или прозе и другие авторы того времени — Фруассар, Жоффруа Парижский, анонимы. Слава короля в самом деле была очень громкой. Его достоинства были того же калибра, что и недостатки. Ничто в нем не было ординарным или обычным.

VIII. От набега к крестовому походу

Иоанн был разочарован позицией короля Франции и других князей, отвергнувших его замыслы. Вернувшись к себе в графство, он займется сугубо люксембургской политикой. Его первым актом стало расширение своих владений путем покупки у монахов Меттлаха за пятнадцать тысяч ливров сеньорий Данвийе и Эстре. Потом, 14 мая 1324 г., он нанес визит своему дяде Балдуину Трирскому, с которым обсудил ситуацию в Западной Германии.

Другое дело призвало его на север графства Люксембург: Иоанн затеял войну с архиепископом Кельнским Генрихом фон Фирнебургом, постоянно проявлявшим враждебность по отношению к люксембургской политике в Германии. Это нападение доказывает, что Иоанн в значительной мере сохранил независимость от Франции и папства, поскольку Генрих фон Фирнебург был другом и агентом французского короля и Папы, — независимость, которой, несомненно, способствовали крах его надежд на главенство в империи и смерть королевы Марии. Он осадил город Бонн. В это время вмешались миротворцы, и между обеими воюющими сторонами был подписан компромиссный договор. Через некоторое время Иоанн поднял оружие против другого прелата — епископа Мюнстерского и вынудил его просить о мире. Эти конфликты объясняются желанием Иоанна любыми средствами создать для себя сильное и неуязвимое княжество в Нижней Лотарингии, на левом берегу Рейна. Эта же идея руководила им и в борьбе, которую он теперь начал с жителями Меца.