Иоанна - женщина на папском престоле

Два вопроса, представленных на рассмотрение синода, имели для Джоанны особое значение. Прежде всего внедрение в практику погружения евхаристического хлеба в вино, а не причащение Святыми Дарами по отдельности. За двадцать лет, минувших с того дня, когда Джоанна предложила осуществить это в Фульде, чтобы предотвратить эпидемию, идея приобрела популярность, а в земле франков это стало традицией. Римские священники, конечно не знавшие о том, что именно Джоанна ввела эту методику, отнеслись к ней с подозрением.

— Это нарушение Божественного закона, — негодовал епископ Касгельский. — Ибо в Святом Писании ясно сказано, что Христос дал тело Свое и кровь Свою апостолам отдельно.

Все закивали.

— Епископ говорит истину, — сказал Пото, епископ Тревильский. — О подобной практике не упоминают писания Апостолов, следовательно, она должна быть запрещена.

— Неужели нужно отказаться от идеи только потому, что она новая? — спросила Джоанна.

— Мы во всем должны руководствоваться мудростью древних, — мрачно ответил Пото, — тем, что проверено веками.

— Старое когда-то было новым, — заметила Джоанна. — Новое всегда предшествует старому. Не глупо ли искоренять то, что чему-то предшествует, и поощрять то, что за чем-то следует?

Пото нахмурился, пытаясь постичь столь сложную диалектику. Подобно большинству его коллег, он не умел вести классические дебаты, полагаясь на цитаты из авторитетных авторов.

Обсуждали это долго. Джоанна, конечно, могла бы навязать свою волю декретом, но предпочла тирании убеждение. Ей все-таки удалось убедить епископов. Обряд погружения отныне будут совершать в земле франков, хотя бы в ближайшее время.

Следующий вопрос касался самой Джоанны, поскольку речь шла о ее старом друге Готшалке, монахе, которому она когда-то помогла обрести свободу. Франкский епископ доложил, что у Готшалка снова возникли неприятности. Новость опечалила, но не удивила Джоанну.

Теперь против Готшалка выдвинули серьезное обвинение в ереси. Рабан Мор, аббат Фульды, став архиепископом Майнца, прослышал, что Готшалк распространяет радикальные теории. Желая отомстить своему давнему противнику, архиепископ приказал заключить Готшалка под стражу и жестоко избить.

Джоанна нахмурилась. Жестокость, с которой такие якобы благочестивые люди, как Рабан, обращались со своими братьями-христианами, всегда поражала ее. Язычники-норманны пробуждали в них меньшую ярость, чем верующие христиане, посмевшие хотя бы слегка отступить от строгих доктрин Церкви, «Почему мы более всего ненавидим ближних?» — думала она.

— В чем сущность этой ереси? — спросила она Вулфрама, главу франкской церкви.

— Прежде всего монах Готшалк утверждает, что Бог разделяет людей на тех, кто должен жить, и тех, кто обречен на гибель. Во-вторых, что Христос умер на кресте не за всех людей, а только за избранных. И, наконец, будто падшие люди умеют лишь сострадать и не проявляют свободу воли ни в чем, кроме зла.

«Вполне в духе Готшалка», — подумала Джоанна. Убежденный пессимист, он закономерно придет к теории о неотвратимости судьбы. Но в его идеях не было ничего еретического и особенно нового. Блаженный Августин говорил то же самое в своих великих работах De civitate Dei и Enchiridion.

Однако никто из собравшихся не знал этого. Хотя многие и ссылались на Августина, едва ли кто-то потрудился почитать его работы.

Нигротий, епископ Ананский, поднялся и сказал:

— Это гибельное и греховное отступничество. Ибо хорошо известно, что воля Божья предопределяет судьбы избранных, но не проклятых.

Такой довод имел серьезный изъян, поскольку предопределение судьбы одной группы людей, неизбежно ведет к предопределению другой. Но Джоанна умолчала об этом, поскольку проповеди Готшалка вызывали сомнения и у нее. Опасно убеждать людей в том, что они не заслужат спасения, если не поддадутся греху и последуют принципам справедливости. В конце концов, зачем творить добро, если на небесах все предопределено заранее?

Вслух Джоанна произнесла:

— Я согласен с мнением Нигротия. Божья милость это не предопределенный выбор, но сила Его любви, распространяющаяся на все живущее.

Епископам понравился ее ответ, поскольку он совпадал с их точкой зрения. Было принято единодушное решение опровергнуть теории Готшалка. Однако побуждаемые Джоанной, они также осудили архиепископа Рабана за «жестокое и нехристианское» отношение к заблудшему монаху.

Синод принял сорок два канона, в основном относящиеся к реформе церковной дисциплины и образования. В конце недели собрание синода завершилось. Все согласились с тем, что заседания прошли успешно, а Папа Иоанн председательствовал с необычайным достоинством. Римляне гордились, что их духовный лидер наделен такими исключительными знаниями.

Однако синод не долго симпатизировал Джоанне. В следующем месяце все церковное сообщество потрясло ее решение открыть школу для женщин. Даже представители папской партии, поддержавшие Джоанну на выборах, были шокированы; какого Папу они возвели на престол?