Йога-клуб. Жизнь ниже шеи

Джессика ужаснулась:

— Антибиотики? Ты что! — Она поставила свой стакан с ласси и освободила место для моей еды. — Да ты представляешь, как действуют антибиотики на твой организм?

— Убивают все плохие микробы? — предположила я.

— Нет, разрушают его! Ни в коем случае нельзя принимать антибиотики! — Джессика в ужасе воззрилась на Лару, та пожала плечами и, грустно улыбнувшись, точно ей очень не хотелось быть человеком, сообщающим плохие новости, повторила: — Ни в коем случае нельзя принимать антибиотики.

Я тут же сообразила, к чему дело идет, и решила: раз эта тема все равно возникнет, лучше сразу убрать ее с дороги.

— Пить мочу я не собираюсь, — отрезала я.

Лара вопросительно взглянула на меня:

— Ты имеешь в виду практиковать амароли?

— Нет, пить мочу.

— Амароли по-индийски и значит «пить мочу», — объяснила она, глядя, как я пью воду маленькими глоточками. — И это гораздо более красивое выражение для такой полезной практики. — Она рассмеялась и откинулась на спинку диванчика. — Вот допьешь сейчас эту воду — и иди попробуй. Твой балинезийский паразит мигом сдохнет.

Я медленно поставила стакан на место.

— Нет, серьезно, — вмешалась Джессика, заставляя меня опять взять стакан, — ничего не бывает просто так. Может, Бог решил заразить тебя паразитом, чтобы у тебя появился повод практиковать уринотерапию!

Наконец-то она произнесла те слова, которые я боялась услышать с тех пор, как узнала правду о своих товарищах по семинару. Это было уже прямое принуждение к питью мочи.

— Джессика, — проговорила я. — Лара.

Те с выжиданием уставились на меня.

— Я не буду пить мочу никогда в жизни. Моча — это отходы, она наверняка токсична, но самое главное — это же МОЧА!

Лара толкнула Джессику локтем.

— Это стереотипы, которые тебе вдалбливали годами, — возразила она.

Джессика кивнула:

— Общество внушает нам, что моча — нечистый продукт, но это не так! Моча чистая! Чище, чем кровь!

— Но я не хочу пить кровь.

— Джейсон для всего использует мочу, — заметила Лара. — Промывает ей нос от аллергии, полощет горло, когда простудится. Даже в глаза закапывает, когда у него ячмень.

— И пьет каждое утро? Как Джесс? Не пропуская ни дня?

Она кивнула:

— И даже чаще, когда нужно избавиться от паразитов.

— А ты?

Лара замялась, открыв рот, точно собиралась что-то сказать, но засомневалась. Джессика прервала ее:

— Ты одного не понимаешь, Сюзанн: есть люди, которые вылечились от рака, от СПИДа! Благодаря одной только моче! Это лучшее лекарство, даже в Библии написано, что мы должны ее пить! «Пей воду из собственного колодца», — говорится в Библии! Это древнейшая мудрость!

— Ага, — отмахнулась я от Джессики и снова обратилась к Ларе: — Так ты пьешь или нет, Лара? Да или нет?

Лара испуганно покосилась на Джессику:

— Ну… я периодически применяю ее… локально.

Ага!

— Значит, не пьешь.

— Ну… нет. Но ты же наверняка слышала, что человеку, которого медуза укусила, рекомендуют пописать на ногу?

Кажется, что-то такое в детстве мне кто-то говорил.

— Ну да, но при чем тут это?

— Моча нейтрализует яд. Кислота в моче разъедает токсины, поэтому она так полезна.

Джессика с энтузиазмом закивала:

— Индра рассказывала, что буквально на днях помазала мочой сильный укус какой-то букашки, и он зажил!

— Охотно верю, — ответила я, — но Лара мне так и не ответила. Так все-таки ты пьешь мочу или нет?

Джессика снова встряла:

— Мочу даже в шампунь добавляют, Сюзанн. И в кремы.

— Лара?

Лара неловко поежилась:

— Ну… я делаю с ней компрессы, а когда вскакивает прыщик, смазываю его…

— Но?

Она вздохнула:

— Но к практике амароли, если честно, еще не готова.

Я внутренне торжествовала, насколько это было возможно в моем состоянии.

— И скажи, как же ты себя к ней приучаешь?

— Ну, каждое утро нюхаю мочу. Протираю ей губы.

Меня всю передернуло.

— Фу, гадость какая, — выпалила я.

— Курить сигареты гораздо противнее, — заверила Лара. — А ты, между прочим, до недавнего времени каждый день совала себе в рот этот источник грязи!

Бред какой! Я отмахнулась.

— Но ты ведь тоже думаешь, что амароли — это гадость, иначе пила бы мочу каждый день, как все, да?

У Лары покраснела шея.

— Я однажды пыталась глотнуть, но… меня чуть не стошнило. Теперь не могу даже думать о том, чтобы пить ее.

— Ух ты!

— Да. — Кажется, Лара почувствовала облегчение, что кому-то призналась. Она улыбнулась и взяла свой ласси. — Это было ужасно.

У меня заурчало в животе.

— Ничего хуже быть не может, — согласилась я.

Джессика теряла терпение.

— Эй, — одернула она нас, — вы отвлеклись от темы.

— Нет, — ответила я. — Джессика, мы как раз ту самую тему и обсуждаем.

— То есть, даже зная, что люди вылечились от рака, ты все равно не хочешь попробовать?

— В том-то и дело, Джесс. Если кто-то и впрямь вылечился от болезней, от которых весь мир ищет лекарство, почему никто об этом не знает? — Уж на этот-то аргумент она не найдет возражений!