Йога - сила духа. Книга 2

Гурджиев часто говорил своим ученикам: "Самое главное, что нужно сделать сначала — это перестать отождествлять себя и помнить постоянно, что вы — это свидетель, просто сознание". Вы не тот, кто действует, и не мысль. И это воспоминание становится причиной кристаллизации. Вы достигаете вивеки, разделения, и тогда спонтанно за этим следует вайрагья. Если вы не станете разделять, то спонтанно следует сансара, этот мир. Если вы отождествляете себя с телом и с умом, вы снова движетесь в этот мир. Вас изгоняют из Эдемского сада. Но если вы разделяете и помните, что вы находитесь в теле, и тело — это обитель, и вы хозяин тела, и ум — это просто биологический компьютер, и вы хозяин этого биологического компьютера, этого ума, ум — просто ваш слуга, - тогда все обращается внутрь. Тогда вы перестаете двигаться в мир, потому что первая ступень исчезла. Теперь вы больше не связаны с миром. Внезапно вы начинаете падать внутрь. Вот что такое вайрагья, отречение.

И когда вы начинаете падать внутрь, наступает последний слой, в котором дальше уже идти некуда, падать некуда. Это суммум бонум, Кайвалья. Вы стали уединенным. Вам никто не нужен. Вы не нуждаетесь в постоянных усилиях наполнять себя чем-то или кем-то другим. Теперь вы настроитесь в гармонию с вашей пустотой, и оттого, что вы находитесь в гармонии с вашей пустотой, сама пустота становится наполненной, безграничной удовлетворенностью. Это плод вашего бытия.

Пуруша вначале, и эта Пуруша в конце, а между ними большой сон.

Опыт — это результат невозможности, различать между Пурушей, чистым сознанием, и Саттвой — чистым разумом, несмотря на то, что они различны. Совершая самьяму на само заинтересованность, вы обретаете знание о Пуруше, отделенной от знания других людей.

Каждое слово нужно понять, потому что каждое слово необычайно важно.

Опыт — это результат неспособности различения. Любой опыт — это просто ошибка. Вы говорите: "Я несчастен", или вы говорите: "Я счастлив", или говорите: "Я чувствую голод", или вы говорите: "Я чувствую себя очень хорошо, я чувствую себя здоровым". Весь опыт — это ошибка, это неправильное понимание.

Когда вы говорите: "Я голоден", что вы на самом деле имеете в виду? Вы должны говорить: "Я сознаю, что тело голодно", вы не должны говорить: "Я голоден": вы не голодны. Тело голодно, а вы — тот, кто знает это. Опыт не принадлежит вам, вы — только свидетель. Опыт — это опыт тела, но вы осознаете. Осознание ваше. Когда вы чувствуете себя несчастными, снова опыт принадлежит либо телу, либо уму, которые, на самом деле, не разделены.

Тело и ум — это один механизм. Тело — это грубый механизм одного и того же существа, а ум — это тонкий механизм, но они неотделимы. Неправильно говорить "тело и ум", вы должны говорить "тело-ум". Тело — не что иное, как ум в грубой форме. Если вы наблюдаете за телом, вы увидите, что тело так же действует, как ум. Вы спите, прилетает бабочка. Она начинает кружиться вокруг вашего лица, и вы отгоняете ее рукой, не пробуждаясь при этом, не вставая. Тело действует, очень умно. Или иногда вы начинаете трясти ногами во сне, сбрасывая муху, которая садится на вашу ногу, но вы при этом спите и не помните об этом утром. Тело действует, как ум, очень грубо, но оно действует, как ум.

Поэтому тело-ум и обладает всем опытом: хорошим или плохим, счастливым или несчастливым, — не имеет значения. Вы никогда не тот, кто чувствует опыт. Вы всегда только свидетели этого опыта, поэтому Патанджали говорит — и это очень смелое заявление: "Опыт — это результат неспособности различения". Весь опыт — это ошибка. Ошибка возникает потому, что вы не различаете, вы не знаете, кто вы.

Это случалось много раз. На Амазонке есть небольшое племя примитивных дикарей. Когда жена рождает ребенка, муж также ложится на другую кушетку. И жена начинает кататься и рыдать, и муж также начинает кататься и рыдать. И когда впервые это увидели, сначала не поверили глазам. Что делает муж, для чего? Жена очень сильно страдает, но почему муж поступает так? Или он просто играет? Было проведено множество исследований, и было обнаружено, что муж не играет. Он действительно чувствует боль из-за того, что отождествляет себя с женой. На протяжении многих столетий ум в этом племени был настолько обусловлен тем, что жена и муж — родители одного ребенка, что они должны страдать оба.

Это кажется совершенно нормальным. Женское движение освобождения должно было бы согласиться с этим. Почему только женщина должна страдать, а эти мужья — почему они не страдают? Они не носят ребенка в лоне девять месяцев, и потом снова, когда ребенок рождается, вся ответственность, казалось бы, ложится на плечи матери. Почему?