Иоган Себастьян Бах

Такие веселые произведения назывались Quodlibet'ами. Это означает на латинском "что угодно", а может быть переведено и как "всякая всячина". Они сочинялись и исполнялись сообща. В дни семейных сборищ обычно начинали музицирование с хорального песнопения, а увеселяясь, кончали "кводлибетом". Эти куплеты иной раз содержали довольно грубоватую двусмысленность и не всегда деликатнее шуточные намеки на разного рода семейные обстоятельства.

Еще в Эйзенахе участвовал маленький Себастьян в исполнении семейных шуточных песенок, теперь пришел черед вышучивать самого себя, жениха; он обыграл два родственных по звучанию слова: "бакк", что обозначает в пекарском обиходе квашню, и "бах" - ручей.

Вот как выглядит веселый текст этой пьесы, исполненной на мальчишнике:

Что за огромные замки

Плывут там по морю?

Чем ближе, тем выше они становятся

В моих глазах.

Кто хочет в Индию,

Пожалуйте на мой корабль.

Правда, я не моряк,

Мне не нужны ни мачта, ни парус,

Сижу в моей квашне,

Ничего мне больше не надо.

. . . . . . . . . . . . . . . .

Был бы я португальский король,

Не было бы мне дела до того,

Что кто-то другой перевернулся

Вместе с квашней в ручей...

"Можно представить себе, - рисует картинку веселья Янош Хаммершлаг, как наш мастер, будучи женихом, плывет в квашне, будто в лодке, по ручью, а разноголосый хор со всех сторон задорно кричит ему "Квашня! Квашня!", в то время как он поет нежную лирическую арию: "О вы, думы, зачем вы терзаете мою душу"; затем в партитуре, после кляксы, встречается все больше и больше фальшивых созвучий. Отклик фуги также сбивается на неправильный путь: "Эх, до чего же хороша эта фуга!" Текст заканчивается гармоничным аккордом:

Все, кто голоден,

Приходите на жаркое!" {*}

{* Перевод Ксении Стебневой.}

Итак, Иоганн Себастьян обжился в Мюльхаузене. В этом городе было немало семей, где ценили музыку. Величественную в сравнении с аршнтадтской церковь св. Власия посещали прихожане, умевшие слушать. С первых же воскресных служб новый органист полюбился в городе. Но изношенный инструмент - сколько хлопот и огорчений причинил он Баху! Он, однако, своими силами искусно устранял неполадки. А попутно готовил основательный проект переделки органа. Восхищенный в Любеке у Букстехуде особым регистром, передающим колокольный звон, Бах предусмотрел и в своем проекте такое устройство. Пробные голоса колокольчиков он уже смастерил, и первая же воскресная игра, украшенная этим нововведением, умилила горожан.

В муниципалитете обходились с органистом уважительно, и это ободрило Себастьяна. С пониманием выслушали его. Проект органиста одобрили. На обновление инструмента обещали отпустить сколько потребно будет гульденов, как только выправится казна, опустевшая из-за экстраординарных расходов, связанных с пожаром.

Укреплялись и педагогические навыки Иоганна Себастьяна, однако не в классных занятиях - к школе Мюльхаузена он касательства не имел, - а в руководстве учениками, которым он давал уроки один на один. Такое обучение Себастьян вел еще в Арнштадте. Маленький музыкант Фоглер из Арнштадта приезжал к Баху на уроки в Мюльхаузен. Здесь прошел школу у Иоганна Себастьяна и будущий недюжинный мастер органной игры композитор Иоганн Мартин Шубарт. Ему было тогда шестнадцать лет, и он оказался одним из первых учеников Баха, вошедших в историю немецкого искусства. В скитальческой жизни Шубарту доведется еще не раз встретиться со своим великим учителем, тоже скитальцем по германским городам.

Благоустроилась семья молодого органиста. Но тем временем нарастала опасность музыкальному делу в Мюльхаузене более сильная, чем последствия недавнего пожара.

БОГОСЛОВЫ НАКЛАДЫВАЮТ ЗАПРЕТ

Мюльхаузен оказался одним из тех германских городов, где, исподволь ожесточаясь, наконец прорвались и привели в смятение бюргеров богословские споры.

В нашем столетии произведения Иоганна Себастьяна Баха звучат на всех континентах Земли, и духовная его музыка утратила былую непременную связь с ритуалами церкви. Раскидываются могучими кронами над концертными залами творения его. Потеряло свою остроту напоминание о догматических перепалках церковных управителей феодальной Германии начала XVIII века. В повествовании о жизненном пути композитора нельзя, однако, обойти существенный факт зависимости его от исторически сложившихся влиянии былых общественных сил.

Богословские споры и усложнившаяся из-за них обстановка поставили Баха как композитора и исполнителя в затруднительное положение. Распри вызвала борьба двух церковных направлений. Обе группы объявляли себя вернейшими продолжателями учения Мартина Лютера. Но по-разному трактовали некоторые стороны этого учения.

Лютер, как известно, считал значение музыки после теологии важнейшим в церковном укладе. Духовный мейстерзингер, он со своими последователями сочинял мелодии и стихи, был почитаем как создатель протестантского хорала. В поисках духовных мелодий не избегал и народных напевов.