Читаем Йоги Рамсураткумар. Волны Любви полностью

Преданность Йогиджи Его Учителю будет образцом для тех из нас, кто хотел бы идти по этому пути, не задавая вопросов. Если мы сможем стать инструментом в руках Йоги Рамсураткумара для Его божественной работы, то к чему еще нам стремиться?!

Я рад поздравить автора с тем, что она создала книгу, которая вдохновляет и удовлетворяет ум. Позвольте мне в завершение высказать следующую мысль: если мы хотим Йоги Рамсураткумара, то мы хотим лишь Его одного и ничего другого. Его обильной Милостью, с непоколебимой и полной Верой мы предадим себя Его Святым Стопам, всегда памятуя Имя, которое Отец дал этому миру.

Джай Йоги Рамсураткумар!

Т. С. Аруначалам

Глава I

Йоги Рамсураткумар

Йоги Рамсураткумар – имя, которое вибрирует в сердцах преданных Ему. Это имя очаровывает того, кто впервые слышит его, – и он страстно желает слышать его снова и снова. Это имя может само по себе творить чудеса. Это имя того Высшего Сущего, кто из сострадания и милосердия проявился в плоти и крови как Йоги Рамсураткумар.

Йоги Рамсураткумар исцеляет больных. Он успокаивает увечных и страждущих. Он поднимает низких до высот сознания Бога. Йоги Рамсураткумар наполняет всех приходящих к нему безграничной любовью и нежностью. Он отгоняет мелочность и лицемерие, так часто окутывающие наше истинное существо. Он избавляет от разочарования, гнева и ревности, источник которых – наше навязчивое эго. Йоги Рамсураткумар прививает нам истинные и вечные жизненные ценности, Он позволяет нам вечно жить в сознании Бога, являющегося нашей истинной жизнью и бытием.

Сам по себе даршан Йоги Рамсураткумара принес нам чувство покоя и благополучия. Был поток любви, радости и покоя ума. Их нельзя было пережить, даже освоив Веды и веданту или прочитав тысячу книг. То, что мы ощутили, было чувством свершения, чувством «прибытия». Произошло осознание того, что человек встретился лицом к лицу с кем-то, кто заботился о нем и защищал его, являя собой невидимое присутствие, которое стояло между нами и сотней ловушек.

Он, в своей грязной и рваной одежде, с первого взгляда мог показаться нищим. Но его сияние и величие вскоре заставляли тебя забыть эту обманчивую внешность. Великолепный свет его глаз пронзал мирскую «броню» человека и входил в сердце. Закаленные цинизмом сердца смягчались, и многие люди проливали слезы чистой любви и нежности. Ты пребывал в великолепном присутствии непостижимой активной силы. Как говорится в «Бхагаватаме» о Господе Кришне:

Теперь, когда мы увидели Тебя, мы можем утверждать, что человеческое рождение достигло некой цели. Теперь понятна сама цель рождения. Нам выпала честь видеть такого великого Йогешвару, как Ты; это привилегия, в которой отказано даже небесным существам. Просто вода не может быть святой Тиртхой. Идолы из камня – это не боги. Подобные Тебе Садгуру – вот реальные боги и настоящая Тиртха. Тиртхи и идолов нужно умилостивливать долгие годы, и лишь тогда человек достигнет спасения. Только тогда преданный может очистить свой ум. Но если у человека есть даршан Садгуру или великого Йогешвары, все происходит совсем не так. При встрече с таким великим существом ум и сознание человека становятся чистыми и беспримесными, лишенными всех нечистых мыслей.

Таково чудо Йоги Рамсураткумара, который мягко, но твердо направляет тебя к Богу.

Счастливы те, кто получил его даршан, те, кто слышал о нем, те, кто говорит о нем, кто любит его. Блаженны те, кто думает о нем с преданностью.

Глава II

Рождение и детство

Йоги Рамсураткумар родился 1 декабря 1918 года в семье благочестивых родителей в отдаленной деревне, расположенной на берегу Ганги недалеко от Бенареса. Познакомив сына с пуранами и итихасами, родители привили ему истинные ценности нашей Санатана Дхармы. Семена такого обучения упали на благодатную почву, и любовь к Богу, с самого рождения присущая Рамсураткумару, по мере его взросления только возрастала. Он также был предан всем тем, кто отрекся от мирской жизни, чтобы искать Бога.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное