Иоланта

Иоланта Стелк решила еще раз встретиться с Питером Крафтом, который заканчивал психотерапевтическое лечение в реабилитационном медицинском центре.

Профессор Микоян, старый знакомый Иоланты, сам непосредственно наблюдал за выздоровлением молодого человека.

– Знаете, Иоланта, мы сделали все возможное, назначили самые эффективные препараты, но восстановить память молодого человека так и не удалось. Понимаете, ему было произведено полное амнезирование, то есть целенаправленное вмешательство в мозг с целью уничтожения всей хранящейся там информации.

– И что, профессор, он уже никогда не сможет вспомнить, что с ним произошло?

– Скорее всего, да. Хотя, мы запоминаем не только мозгом, есть какое-то периферическое запоминание, мышечное, слуховое, зрительное. Но, боюсь, он никогда не будет иметь полной картины происходившего с ним ранее.

Иоланта зашла в палату больного и застала Питера возле окна. Он наблюдал за теми переменами, которое вызывало в природе теплое майское солнце.

Молодые березки, все как одна, нарядились в веселые пестренькие платьица. Казалось, они соперничают между собой в гибкости и наивной женской кокетливости, улыбаясь и радуясь жизни. Шустрые больничные воробьи громко чирикали и, подражая синицам, выставляли напоказ свои маленькие серенькие грудки. Птички купались в ярких солнечных лучах и оказывали знаки внимания своим хвостатым подружкам.

Иоланта взглянула на молодого человека и на этих, притягивающих к себе внимание, маленьких пернатых хулиганов и почувствовала, что весенние жизненные соки наполняют все ее тело. Питер Крафт сочетал в себе все те мужские качества, которые всегда притягивали Иоланту: мужественность, уверенность в себе, целеустремленность. Ей почему-то невыносимо захотелось подойти к нему поближе, положить руку на плечо и… Сразу стало невыносимо жарко…

– Здравствуйте, Петя,― еле совладала со своим голосом женщина.

– А это вы, Иоланта, здравствуйте. А меня Петей давно уже никто не называл.

–Но ведь так вас называла мама.

– Да, я помню. Мама у меня была добрая, ласковая. Бывало, приду из школы, а обед уже на столе: борщ со сметаной и такие маленькие булочки, ватрушки. Таких вкусных булочек, как у мамы, я никогда больше не пробовал.

– Петя, а вы помните Инесс?

– Инесс?! ― Петр напрягся, как тогда, в прошлый раз, когда Иоланта попросила вспомнить родителей.

– Нет, кажется, нет, хотя я помню женщину, очень похожую на вас. Мне кажется, я был в нее влюблен. Мы учились вместе.

– А что произошло потом, где эта девушка сейчас, как вы думаете?

– Мне кажется, произошло что-то ужасное, но, к сожалению, я не могу вспомнить. И лица мамы я тоже не помню, только тепло ее рук и голос.

Иоланта все еще не могла справиться с нахлынувшим потоком гормонов и с волнением рассматривала молодого человека. «По паспорту он годится мне в отцы или в дедушки, а вот прилетел ― молодой симпатичный парень. Не часто в наше время встретишь человека, испытавшего на себе действие закона относительности Эйнштейна. Ведь они, астронавты, в космическом корабле двигаются со скоростью близкой к скорости света, вот и остаются молодыми. На космическом корабле проходит всего несколько лет, а на Земле за это время проходят десятилетия или столетия».

– Я оставлю тебе свою визитную карточку, если что-нибудь вспомнишь, позвони, ― тихо произнесла женщина.

– Хорошо, Иоланта, я вам обязательно позвоню, обязательно вспомню…