Под стенами донжона стража Кэшела увидела, как огромная птица, выбившая окно, устремилась из замка куда-то за облака. К этому времени таран пробил тяжёлый засов на дверях, и в часовню, где вовсю трещало беснующееся пламя, ворвалась толпа солдат. К их удивлению, с двумя трупами в башне нашёлся лишь заливающийся слезами паренёк-перегрин. В этот час во всей крепости творилось что-то невообразимое. В лагере у подножья утёса люди Дал Кайс глазели и тыкали пальцем в высочайшую башню цитадели, на вершине которой разожгли сигнальный огонь. Поговаривали, что командиры вот-вот поведут ободрившееся войско на приступ. И была в этих слухах доля правды, ведь со стороны Киллало к долине уже стремительно приближалось подкрепление нового риага Дал Кайс и его верных соратников.