Ёробоси: слепой юноша

Тосинори (в раздражении, вскочив со стула): Что вы болтаете? Заткнитесь! (все резко умолкают, словно от удара. Тосинори садится). …А теперь послушайте меня. Ваши глаза существуют лишь для того, чтобы вы видели ими то, что я приказываю вам видеть. Иначе говоря, ваши глаза — форма обязанности. Ваши глаза обязаны смотреть на то, что хочу видеть я. Только тогда ваши глаза становятся благородными органами, замещающими мои глаза. Например, я хочу видеть большого золотого слона, гуляющего по голубому небу. Вы должны увидеть это немедленно. А вот большая желтая роза выбрасывается с двенадцатого этажа высотного дома. Когда я поздно ночью открываю холодильник, там, скрючившись, лежит большой крылатый конь. Печатная машинка для клинописи. Необитаемый остров в горелке с фимиамом… Вы должны немедленно увидеть все эти чудеса — любое из чудес. Вам лучше ослепнуть, если вы не сможете сделать это… Кстати, вы видите сияние вокруг меня?

Кавасима: Вижу.

Такаясу: О-о, я вижу.

Тосинори (с горечью, закрыв лицо руками): У меня нет формы. Когда я касаюсь лица и тела, чувствую только неровности. Это — не может быть моей формой. Это — всего лишь продолжение неровностей, которые покрывают все вокруг.

Г-жа Такаясу: Тосинори!

Тосинори: У меня нет формы. Я — свет. Я свет в прозрачном теле.

Кавасима: Конечно, ты — свет.

Тосинори (распахивает пиджак): Смотрите. Этот свет — моя душа.

Г-жа Такаясу: Твоя душа?

Тосинори: В отличие от вас, моя душа блуждает обнаженная по всему миру. Смотрите, от меня во всех направлениях идет сияние. Оно может поджечь другое тело и поддерживает огонь в моей душе. Какое мучение — жить обнаженным. Потому что я обнажен в сто миллионов раз больше, чем все остальные. Госпожа Сакурама, может быть, я уже стал звездой?

Кавасима, Такаясу (все): Конечно, ты — звезда.

Тосинори: Все правильно. Далекая звезда, до которой много световых лет. Но если источник моего света так далеко, как я могу спокойно жить здесь? Да потому что мир уже исчез.

Г-жа Такаясу: Что ты такое говоришь?

Тосинори: Мир исчез. Понятно вам? Если ты не призрак, то этот мир — призрак. А если, этот мир не призрак (Указывает на г-жу Такаясу), то ты призрак.

Г-жа Такаясу: Ах! (теряет сознание, падает на руки Такаясу). Это ребенок обезумел!

Такаясу: Держи себя в руках. Если еще и ты потеряешь рассудок, это будет конец всему.

Кавасима: Разве я не говорил вам, что он сумасшедший. Но он часто говорит умные вещи. За то время, которое мы провели вместе, мы стали хорошими друзьями.

Г-жа Кавасима: Как бы там ни было, теперь вы поняли, что не сможете справиться с ним?

Тосинори: Дайте мне сигарету. У меня во рту пересохло от этих красноречивых высказываний.

Кавасима (подходит к Тосинори, открывает портсигар): Выбирай.

Тосинори: У тебя, как всегда, для меня сигареты разных сортов. Смотрите, госпожа Сакурама, я могу на ощупь определить сорт каждой сигареты. (Берет одну). Вот это — «Кэмэл»?

Кавасима: Да

Тосинори: А это — … «Нэви Кат». Возьму ее. (Кавасима подносит зажигалку).

Такаясу (жене): Смотри, он может вести себя как нормальный человек. Выглядит юношей из богатой семьи. (Тосинори)Тебе нравятся английские сигареты?

Тосинори: Да.

Такаясу: В следующий раз я принесу тебе сигарет.

Тосинори: Спасибо. Пока я курю, можете передохнуть.

Кавасима: Ты самоотверженно переносишь все это.

Тосинори: Я могу спокойно ездить в метро и ходить за покупками. Я не осуждаю других за их повседневную суету. К сожалению для зрячих, они в состоянии видеть картину их жизни каждый день. И к счастью для меня, я не могу этого видеть. Это — единственное отличие. Да лучше и не видеть вещи, которые выглядят ужасно. Я не против поливать цветы или косить траву на газоне. И я могу совершать страшные вещи, не видя этого. Но разве не ужасно то, что цветы распускаются в мире, которому пришел конец. И зачем поливать землю в мире, которому пришел конец.

Г-жа Кавасима: Конечно, это ужасно.

Кавасима: Мы все живем в кошмаре.

Тосинори: Но не все осознают весь этот кошмар. И живут как трупы.

Кавасима: Все правильно, мы и есть трупы.

Г-жа Кавасима: Я тоже труп.

Г-жа Такаясу: Плохая примета — говорить о трупах.

Такаясу: Подожди, подожди, ты не понимаешь.

Тосинори: Больше того, вы все трусы! Жалкие червяки!

Г-жа Кавасима: Трусы!

Кавасима: Червяки!

Г-жа Такаясу: Они портят ребенка! Родители — не червяки!

Такаясу: Если ты хочешь получить Тосинори назад, тебе нужно со всем соглашаться.

Г-жа Такаясу (с решимостью): Хорошо, я тоже червяк, только зови меня мамой.

Тосинори: Мама… Червяк…

Г-жа Такаясу: Наконец он назвал меня мамой.

Такаясу: Я услышал и слово «червяк».

Тосинори: Вы все — тупые идиоты.

Мгновенное замешательство.

Кавасима, Такаясу (все): Мы все — тупые идиоты.