Йошуа

Деликатная Лиат придала лицу заинтересованное выражение, но иронический огонек в глазах ее не ускользал от проницательного ока Йошуа. Впрочем, умная публика всегда иронична, в этом ее добродетель. Тетушка же все больше глядела на племянницу и радовалась не громким победам древнего воина-пророка, а великой любви, захватившей сердце юной девы.

5

– А сейчас я расскажу случай страшный, но полный чудес,– сказала Сара, – я вычитала о нем в газете, и произошло это в поселении недалеко от Бейт Шема.

– Я почти не заглядываю в газеты – они слишком часто клевещут на завоевателей Ханаана, – заметил Йошуа, – но рассказ из твоих уст не может быть неправдив.

– Отец семейства убил жену и обоих своих мальчиков, – продолжила Сара, – кровожадный злодей не удовлетворился содеянным, он проник в соседний дом, где жила семья с двумя детьми, воспользовался отсутствием взрослых и умертвил старшего ребенка – двенадцатилетнего Янона.

– О, ужас! – воскликнула Лиат, – почему он это сделал?

– Он заявил, что уничтожал семя Амалека, – всхлипнула, Сара.

– Сам он Амалек! Ах, как жаль, что не всех амалекитян перебил Йошуа! – вскричал Йошуа.

– А в чем же чудо, девочка? – сердито воскликнула Лиат.

– Первое чудо в том, что младший брат Янона, одиннадцатилетний Янай, остался жив, – ответила Сара, – негодяй ранил ребенка, а тот притворился мертвым и этой хитростью спасся!

– Ясно, что убийца – просто сумасшедший, но пресса злонамеренно затенит этот факт, дабы лишний раз запятнать и демонизировать образ поселенца! – убежденно произнес Йошуа.

– Ты, кажется, говорила о нескольких чудесах? – спросила Лиат.

– Да, тетя. Родители погибшего Янона утверждают, что счастливы, ибо сквозь горе утраты пробивается радость обретения, ведь спасение Яная есть второе рождение его, и это дар Господень.

– Моему уму не понять этакого чуда, – бросила Лиат.

– Родители Яная говорят, – продолжила Сара, – что все случившееся неестественного происхождения, то есть имеет чудесную природу, а, значит, сотворено Богом. Им же, маленьким людям, не дано понять величие замысла Всевышнего, и потому по неведению своему они усматривают дурное в хорошем. От удушья горьких дум спасает их упование на Господа, и потому я думаю, что вера в Него – еще одно чудо! – закончила Сара.

– Не чудом, а обыденностью должна быть вера в Господа! – провозгласил Йошуа.

– Я тоже хочу сказать кое-что о чуде и о вере, – заявила Лиат.

– Что-нибудь в этом же роде? – скептически спросил Йошуа.

– Есть сходство, но место удалено от Бейт Шема, – успокоила гостя Лиат, – некто обезглавил жену, поджег дом, а затем бегал по улицам, держа в руках отрубленную голову, и кричал, что убил Амалека!

– Опять полоумный! И снова Амалек лишает разума иудея – вот как калечит умы боль памяти о вечном враге народа нашего! – с горечью промолвил Йошуа.

– А чудо-то где, тетя?

– Убийце был голос с небес, мол, жена его – семя Амалека, и приказал голос умертвить ее, – пояснила Лиат.

– Какие страшные вещи я услыхал сегодня, – заметил Йошуа, – воистину, не для женских уст такое! Но мне пора. Благодарю гостеприимных хозяек. Все было чудесно!

– За исключением чудес, – добавила Лиат.

– Я немного провожу гостя, – сказала Сара и выпорхнула вслед за Йошуа.

– Разумеется, девочка, – крикнула ей вдогонку Лиат.

“Поцеловаться хотят!” – догадалась тетушка.

Глава 19 Обыденность и больше ничего

1

По всей земле Ханаанской прогремела весть о победе иудеев над соединенной армией пяти царей. Молва породила гнев, унижение и страх животный в душах народов Ханаана, а в сердца израильтян вселились ликование, гордость и страх благоговейный.

Природа человека не выносит слишком долгое кипение страстей и душа требует отдохновения. После всякого рода катаклизмов, будь то успех или крах, она ищет тихую нишу обыденности. Пусть восход возвещает о начале дня, который большей частью будет похож на всякий другой.

Побежденным и запуганным ханаанцам требовалось время для залечивания ран, для усвоения уроков непреклонного учителя и для неминуемых челобитий к глухим языческим идолам. Счастливым иудеям нужна была передышка, дабы начать отстраивать завоеванную землю, приняться за основательное постижение Слова Божьего и приступить к нелегкому труду вытеснения из сердец кичливости и заполнения скромностью освобождающегося пространства.

Конечно, после громких побед кое-кому покажется обыденной миссия порождения и воспитания потомства. Но, как бы там ни было, любовь и лучшие ее следствия не потеряют от своей цены. Господь осчастливил Йошуа и Рахав тремя дочками погодками. Старшую назвали Тирца, среднюю – Ноа, а младшую – Милка. Семейство проживало в Гильгале, по-прежнему скромно, в шатре. Неподалеку поселился Калев, а с ним жена Хагит и дочь Ахса.