Иосиф Григулевич. Разведчик, «которому везло»

Итак, Теодоро Б. Кастро стал соучредителем торговой фирмы, занимающейся реализацией в Европе костариканского кофе. Фигерес был хитрым, далеко не сентиментальным человеком, но в Теодоро поверил и распорядился направлять в его адрес мешки с кофе «под честное слово», без расписок и лишних формальностей. С помощью Кастро Фигерес распродал имевшиеся у него кофейные резервы, присылая ежемесячно по 300—350 мешков стоимостью до 50 тысяч долларов за партию. Костариканский кофе постепенно вошел в Италии в моду. Десятки и сотни аппаратов «кафе-эспрессо» заправлялись ароматным молотым порошком. Рекламный девиз, придуманный «Максом», звучал так: «Кофе из Коста-Рики обогатит твои мечты». А мечтать хотелось: Италия постепенно оправлялась после войны, зажиточных людей становилось больше, и чашечка кофе из далекой Коста-Рики напоминала, что «все возвращается на круги своя»…

Довольно быстро Григулевич стал специалистом в кофейной теме. Один из ветеранов советской разведки вспоминал, что однажды Иосиф принял участие в импровизированном конкурсе бывших нелегалов «на скоростное» написание трактата на тему «Кофе». Победителем конкурса, естественно, оказался Григулевич. Импровизированное «жюри» признало сочинение Грига «лучшим очерком о кофе в советской литературе»[88].

* * *

В отчеты, направляемые в Москву, нелегальный резидент изредка включал «исторически-аналитические комментарии» о процессах в Коста-Рике, чтобы курирующий сотрудник лучше ориентировался в проблемах «не приоритетной» для интересов Советского Союза страны. Политическая лексика того времени была конфронтационной, категоричной, в духе «холодной войны». Так, «Макс» характеризовал Коста-Рику как «искусственно созданную страну, которой США пожаловали роль нации». По мнению нелегала, «империализм проявил определенное джентльменство к Коста-Рике потому, что она является в основном “белой страной”, в которой почти нет метисов: у власти находятся потомки испанских пришельцев».

«Макс» критически отзывался о Фигересе, называя его властолюбцем, который жесткой рукой управлял страной после победы в гражданской войне 1948 года. Воевали с одной стороны правительственные войска, с другой — повстанцы Фигереса. «Правительство Теодоро Пикадо пыталось мобилизовать свою армию против мятежа, но случаи измены, дурного планирования операций, почти карнавальная путаница между теми и другими открыли дорогу сторонникам Фигереса на Сан-Хосе. Это была война в истинно костариканском стиле, где обе стороны пытались предотвратить прямое столкновение. Были сделаны миллионы выстрелов, но потерь оказалось немного[89], — писал Григулевич. — Министр обороны Рене Пикадо — родной брат президента — бежал из страны, продав все оружие противнику. Плохо обученная правительственная армия, состоявшая из членов “Вангуардия Популар” (компартии) и голодных крестьян, не смогла оказать сопротивления силам вторжения, в которые входили владельцы кофейных плантаций, надсмотрщики и управляющие, студенты и интеллигенты, добровольцы-авантюристы из других стран Центральной Америки. Их поддерживало посольство США, Карибский легион и правительство Гватемалы. Вторжение рекламировалось американскими газетными агентствами как “священная война против коммунизма”».

Дона Пепе нередко называли «революционным прагматиком». Его резко критиковали и справа («Он же явный коммунист!») и слева («Фигерес — явный нацист!»). Для финансирования своей революции он не гнушался брать деньги у самых консервативных слоев Коста-Рики и не отказывался от военной помощи Соединенных Штатов. Тесные отношения Дон Пепе поддерживал и с командованием Карибского легиона, созданного для того, чтобы «вести борьбу» с диктаторскими режимами в Центральной Америке.