Иосиф Кобзон. Мгновения…

В Баку его очень любили, личное расположение оказывал ему великий Гейдар Алиев. Когда в Баку проводился юбилейный концерт Кобзона, посвященный его 60-летию, Гейдар Алиевич был почетным гостем на этом концерте. И после концерта с симпатией общался с Иосифом. Много лет спустя в Москве устраивали концерт в память о Гейдаре Алиеве в Колонном зале. В то время Иосиф уже очень болел. Но к назначенному времени своего выступления он приехал. Я встретил его и увидел у Кобзона совершенно отсутствующий взгляд, а Неля сказала:

— Он только что после процедур. Люди после них сутки лежат, а он встал и приехал сюда.

— А он сможет петь?

— Ты что, Иосифа не знаешь? Сейчас чаю попьет и выйдет на сцену.

И действительно — он замечательно выступил, сказал прекрасные слова, прекрасно спел. И был единственным артистом, который отказался от гонорара!

Вообще об артистической выдержке Кобзона ходили легенды. Он мог давать по 6 сольных концертов в день. И длились они не меньше 3 часов.

Своим огромным трудом он выстроил свою жизнь так, что стал мэтром, аксакалом. Я рано ушел со сцены, в 42 года, и когда меня спрашивали почему, я отвечал:

«Нужно быть или мэтром, как Кобзон, или начинающим, серединка не очень удобна».

Кобзон же пел до последних дней своей жизни. Пройти такой длинный путь, пережить развал страны и остаться на высоте, любимцем публики, общественным деятелем, депутатом — это требует уникальных качеств, которые были только у Иосифа Давыдовича. Поэтому ни до, ни во время, ни после никого похожего на него не было и не будет. Он единственный в своем роде и в своем жанре, и как отец, глава семьи, и как деятель, и просто как человек. Я счастлив, что у меня был такой друг. Мир его праху. Он был человеком высокой культуры, с которым можно было общаться в любое время, всегда посоветоваться, и не раз мы созванивались даже ночью.

В Кобзоне сочетались и твердость, и мягкость, упорность и в то же время гибкость, и зло, и добро (если взрывался от чего-то, что считал неправильным, его остановить было трудно).

Вторая половина жизни любого артиста всегда более трудная и порой не самая лучшая. Но появилась фея — главная женщина в его жизни, очаровательная Нелли Михайловна. И Неля — это женщина его судьбы. Когда она появилась в его жизни, то очень изменила Иосифа. Думаю, ей пришлось непросто, но она умела всегда «сгладить острые углы», поддержать его, быть во всем ему опорой. Жизнь в тогдашней Москве без этой пары представить себе невозможно. Хорошо, что есть прекрасные дети и внуки Кобзона, которые будут заботиться о продолжении традиций Иосифа Давыдовича, беречь память о нем.

Кстати, о детях. Была у нас с Иосифом такая история. Когда у меня должен был родиться первенец, а УЗИ тогда еще не было, жена пошла на очередной осмотр, и врач сказала с полной уверенностью, что будет девочка. А я так хотел мальчика. В тот день вечером у меня в Д33 (дом звукозаписи) на студии была запись. И вот не идет она и все, не могу петь, не получается. Выхожу в коридор и случайно встречаю Иосифа — оказывается, он в соседней студии записывается. Говорю ему, что не могу петь, объясняю почему. И он говорит:

— Слушай, мало ли что сказала какая-то там докторша. Да мальчик у тебя будет, даже не волнуйся.

— А ты-то откуда знаешь?

— Ну так, знаю. Я тебе говорю. Давай поспорим.

— На что?

— На стольник.

Сто рублей в то время считались хорошей зарплатой.

Поспорили. Присутствовали музыканты, они и «разбивали» наш спор.

И вот рождается у меня сын. Спор есть спор — я отсчитал деньги, положил в конверт, подхожу к Иосифу. Происходил наш разговор во время какого-то приема, много людей вокруг было:

— Ты выиграл.

A он:

— Ты что, с ума сошел? Я пошутил.

— Какие шутки? Если бы девочка родилась, я бы с тебя стольник взял без вопросов.

— Ладно, сто рублей в хозяйстве бедному еврею не помешают, — сказал Иосиф и забрал у меня конверт.

Проходит несколько лет, мы пересекаемся на гастролях в Киеве. Утром в гостинице спускаюсь на завтрак и встречаю Иосифа, узнаю, что он тоже участвует в концерте. И вдруг идет Неля. А я вижу, что у нее животик округлился. Говорю тихо, на ухо Кобзону:

— Иосиф, по-моему, у меня есть возможность свой стольничек отыграть.

— О, точно, давай поспорим.

— Я говорю, что мальчик будет.

Он:

— Нет, девочка.

Мы снова спорим на очередной стольник. Рождается Наташа. Так я проиграл Иосифу в советское время два стольника.

Это было очень смешно. В день, когда Нелю забирали из роддома, я приготовил ей большой букет цветов. Еду в роддом на улице Вавилова. Приехал, там уже все собрались. А музыканты меня увидели и давай кричать:

— Стольничек едет! Стольничек едет!

Я говорю Иосифу:

— Забирай свой стольник.

Вот такая забавная история произошла у нас с Кобзоном, и была она совершенно в его духе — он очень любил необычные, веселые истории, наполненные юмором, шутками. Всегда в них принимал самое живое участие.