Иосиф Кобзон. Мгновения…

…Еще могу рассказать, как в 1990-е на гастролях произошла забавная история. В гримерке Иосиф Давыдович рассказывал большому количеству артистов разных жанров какой-то очень мужской анекдот. А потом, по ходу концерта, когда Кобзон был уже на сцене, то в паузе между песнями, пока звучали аплодисменты, он кланялся и умудрялся повернуться в кулисы, где стояли мы, прочие участники концерта, чтобы изобразить очень эффектный жест из того самого анекдота. Это было невероятно! Я не помню ни содержания анекдота, ни самого жеста, но помню удивление и восторженный хохот всех нас, стоявших за кулисами. Посреди исполнения лирических песен, романсов Иосиф Давыдович вдруг поймал наши взгляды и, подмигнув нам, показал этот достаточно характерный жест. Когда за кулисами раздался взрыв гомерического хохота, то его услышали и первые ряды публики в зале, но, ничего не поняв, оставались в недоумении, потому что ничто не могло вызвать смеха — ведь только что прозвучала какая-то патетическая или лирическая песня. А у Кобзона на лице не появилось даже улыбки. Он четко держал на сцене маску непроницаемости. Успевал кланяться, показывая нам жест из анекдота, который строился не столько на пересказе, сколько на показе. А на публике вел себя так, как будто ничего не произошло. Вот такое было веселое приключение.

Лариса Долина певица, народная артистка РФ

Воспоминания, связанные с Иосифом Кобзоном, у меня, наверное, самые обычные: знакомство, встречи, формальные и неформальные, участие в совместных концертах, празднования дней рождения (они у нас рядом).

Я даже не смогу вспомнить дату нашего знакомства, это было уже очень давно. Может быть, это свойство моей памяти: она уловила лишь обрывки каких-то событий, но очень значимых для меня.

Первое такое яркое воспоминание — сентябрь 1978 года, Сочи, 2-й Всероссийский конкурс на лучшее исполнение советской песни. Я тогда работала в самом популярном сочинском ресторане «Жемчужина», куда в дни прохождения конкурса приходили все члены жюри (а их было 45!), самые известные и значительные фигуры советской эстрады: М. Фрадкин, Я. Френкель, А. Флярковский, А. Пахмутова, Н. Добронравов, М. Кристалинская, которая, к моему большому удивлению и радости, слушала меня, стоя у сцены, ну и, конечно, Иосиф Давыдович.

После первого тура мы случайно встретились на улице, и он показал мне список конкурсантов, в котором я по количеству очков намного опережала оппонентов, сказав при этом, что не имеет права этого делать, но не показать не может. Разумеется, я обрадовалась, но Иосиф, уже тогда понимая, что я тяготею к джазу, сказал, что советская песня — это не мое, мне будет трудно дальше идти с ней по жизни.

После Сочи мы подружились и стали отмечать дни рождения практически вместе, с разницей лишь в один день. Иосиф всегда был с Нелли — чудесной во всех отношениях женщиной, которая полностью посвятила жизнь заботе о муже и семье.

Я редко обращалась к Иосифу с какими-либо просьбами, понимая, что таких, как я, много, и всегда думала, что мои проблемы ничтожны в сравнении с теми, с которыми к нему ежедневно обращались самые разные люди, а он старался помочь всем и всегда!

Он никогда не пропускал мои дни рождения, что для меня особенно было ценно в наших отношениях.

Иосиф приглашал меня неоднократно в Израиль — принять участие в сборном концерте, посвященном Дню Победы. И вот в одной из таких поездок, в аэропорту, в ожидании обратного рейса в столицу после успешно проведенных концертов, Иосиф сказал: «Пойдем, Ларик (только ему я позволяла так себя называть), я тебе кое-что покажу». Мы подошли к машине, которая привезла Иосифа и Нелли в аэропорт, Иосиф вставил кассету в магнитолу и сказал: «Послушай, пожалуйста, я записал „My Way“ (ее исполнял Фрэнк Синатра. — Ред.) на русском языке, хочу услышать твое мнение. Я таких песен раньше не пел, а ты всегда их пела, может, что-то тебе не понравится». Я совершенно растерялась — мэтр просит меня дать совет! Но просьбу выполнила, потому что сам Кобзон попросил.

Он нечасто звонил мне. И всегда в конце разговора обязательно следовал свежий анекдот. Такого количества анекдотов никто не знал! Причем они всегда были к месту.

Что говорить — я очень скучаю по нему, по его советам, по нашим беседам, по его ко мне нежному отеческому отношению, которого мне очень теперь не хватает.

Сергей Жилин пианист, дирижер, народный артист РФ, руководитель музыкальных коллективов «Фонограф»

Первые мои воспоминания об Иосифе Давыдовиче Кобзоне — из раннего детства. Помню, когда мама с бабушкой смотрели концерты по телевизору, в какой-то момент всегда просили меня успокоиться, не играть и не шуметь. И я сам со временем стал прислушиваться — кто это так хорошо поет, что меня хотят угомонить? В это время звучали концертные номера Иосифа Кобзона. Конечно, они производили на меня неизгладимое впечатление!