Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

21 октября пленум ЦК ПОРП проголосовал против Рокоссовского, и он был выведен из состава политбюро. Ему пришлось подать в отставку с поста заместителя главы правительства и министра обороны.

В Москве решили им пожертвовать, чтобы не злить поляков. 30 октября на заседании президиума Хрущев сказал:

— Я объяснил Гомулке, что Рокоссовский — это ваш вопрос, решайте сами.

В середине ноября 1956 года Рокоссовский уехал в Москву с горестными словами:

— В России я всегда был поляком, а в Польше русским.

В Москве его поначалу встретили хорошо: сделали заместителем министра обороны, избрали кандидатом в члены ЦК, депутатом Верховного Совета.

В октябре 1957 года, выступая на пленуме ЦК, он заговорил о грубости, унижающей человеческое достоинство:

— Слово «товарищ» принято у нас в армии при обращении командира к солдату или солдата к командиру. Мы понимаем, что это слово объединяет нас. .Если я обращаюсь к солдату: товарищ солдат или товарищ сержант, то он должен чувствовать, что он является равноправным членом нашей великой советской семьи. Разве у нас так? Нет. Это обращение предусмотрено уставом, но сплошь и рядом наши офицеры и высшие начальники обращаются друг к другу на «ты» или по фамилии. Я считаю это совершенно неправильным...

Когда на Ближнем Востоке началась война, 19 октября 1957 года, Рокоссовского назначили командующим войсками Закавказского военного округа. Он занимал этот пост три месяца. Война на Ближнем Востоке окончилась, маршал попросился назад.

31 декабря 1957 года на заседании президиума ЦК Хрущев сказал:

— Надо удовлетворить просьбу товарища Рокоссовского, отозвать для исполнения тех обязанностей, которые он выполнял. А товарищу Малиновскому подумать о кандидатуре на пост командующего Закавказским округом.

Волнения последних лет не прошли даром. У маршала случился обширный инфаркт. Он несколько месяцев провел на больничной койке. Когда поправился, его восстановили в должности заместителя министра обороны, назначили главным инспектором Советской армии — контролировать ход обучения и проверять боевую готовность вооруженных сил.

Но Хрущеву Рокоссовский не нравился, у Никиты Сергеевича были свои фавориты среди военных — те, с кем он воевал. Говорят, что у Хрущева произошел с Рокоссовским неприятный разговор. На следующий день его место в Министерстве обороны занял другой маршал.

В апреле 1962 года Рокоссовскому дали место в группе генеральных инспекторов Министерства обороны, то есть отодвинули от всех дел. Но в армии-то его все равно любили.

Он много занимался депутатскими делами. Все, кто когда-то служил под его началом, обращались к нему за помощью. Он отвечал на каждое письмо, которое получал. Чем мог — помогал. Написал книгу воспоминаний. Ее искромсали военная цензура и ГлавПУР. Как выразился его адъютант, когда рукопись дошла до ЦК, уже нечего было резать... Вычеркнутое цензурой опубликовал «Военно-исторический журнал» в 1989 году.

У Рокоссовского был рак предстательной железы. Он знал, что смертельно болен. Держался мужественно. Терпел боль, не просил делать ему обезболивающие уколы. Говорил:

— Я же солдат.

Он скончался 3 августа 1968 года.

Он прожил семьдесят два года, из них пятьдесят четыре — в военной форме.

Смерть встретил без страха. Жалел, что так и не успел увидеть свою книгу. Ему предлагали разные названия. Он все отверг, сказал: слишком пышно. И назвал ее просто — «Солдатский долг». Лучше, пожалуй, не скажешь.

Парад Победы и судьба победителей

После того как Красная армия перешла в контрнаступление и начала громить врага, Сталин окончательно пришел в себя и обрел прежнюю самоуверенность.

«После наших побед Сталин ходил буквально как петух, грудь колесом, смотрел на всех свысока, и его нос задирался высоко в небо, — вспоминал Хрущев. — Я только подчеркиваю тут разницу с прошлым: я же видел Сталина и когда приближалась война, он ходил тогда как мокрая курица».

И к своим полководцам вождь стал относиться несколько иначе. Он больше от них не зависел. И он спешил напомнить им, насколько они зависели от него.

Во время войны он бывал даже снисходителен к военным. Начальник Главного артиллерийского управления Николай Дмитриевич Яковлев присутствовал в кабинете вождя, когда Поскребышев доложил, что прибыл вызванный Сталиным генерал.

— Пусть войдет, — распорядился вождь.

Но появившийся генерал с трудом держался на ногах. Запах спиртного завершал картину. Ухватившись за край стола, он пробормотал, что явился по приказанию. Все затаили дыхание, ожидая невероятной вспышки гнева.

Но Сталин мягко спросил:

— Вы как будто сейчас нездоровы?

— Так точно, — выдавил из себя генерал.

— Тогда мы встретимся с вами завтра, — сказал Сталин.

Когда генерал вышел, Сталин заметил:

— Товарищ сегодня получил орден за успешно проведенную операцию. Что его вызовут в Ставку, он, естественно, не знал. Ну и отметил на радостях свою награду. Так что особой вины в том, что он явился в таком состоянии, считаю, нет...

Потом настали другие времена.