Иосиф Сталин. От Второй мировой до «холодной войны», 1939–1953

По иронии судьбы, 1 августа, когда началось восстание, премьер-министр польского правительства в изгнании, Станислав Миколайчик, был в Москве с визитом, целью которого было обсудить со Сталиным советско-польское соглашение, ведущее к восстановлению дипломатических отношений. Приезд Миколайчика в Москву стал отчасти результатом давления со стороны Черчилля и Рузвельта, которые настаивали на том, что Советский Союз должен восстановить отношения с эмигрантским польским правительством. Главным вопросом на повестке дня было обсуждение соглашения по послевоенным границам Польши. На Тегеранской конференции Сталин, Черчилль и Рузвельт согласились, что восточная граница Польши должна проходить вдоль линии Керзона, которая располагалась очень близко к демаркационной линии, установленной советско-германским пактом о ненападении, заключенным в сентябре 1939 г. Территориальные потери Польши предполагалось компенсировать за счет немецких земель на западе. Однако на Тегеранской конференции по этому поводу не было подписано официального соглашения, и многие вопросы в связи с предполагаемой линией советско-польской границы остались нерешенными.

В январе 1941 г. эмигрантское польское правительство обнародовало заявление с указанием на донесения о том, что Красная Армия вторглась на территорию Польши, и утверждением права поляков в изгнании на управление освобожденными территориями41. Территориями, о которых шла речь, были Западная Белоруссия и Западная Украина. 11 января Москва выпустила ответ на заявление поляков, в котором говорилось, что обе территории по собственной воле присоединились к СССР в 1939 г. В заявлении СССР также говорилось, что СССР выступает за сильную и независимую Польшу, границы которой должны проходить на востоке вдоль линии Керзона, а на западе – по границам «древних польских земель», полученных обратно у Германии. Кроме того, Советский Союз выражал готовность передать Польше любые территории Западной Белоруссии и Западной Украины, на которых большинство населения составляют этнические поляки42.

Утверждения советского правительства о том, что оно выступает за сильную и независимую Польшу, были не новы. Таких официальных заявлений было сделано немало, в том числе – и самим Сталиным; необходимость восстановления независимой Польши после войны была основным положением во внутренних дискуссиях советского правительства о ее послевоенном будущем43. Не удивляла и настойчивость Москвы в утверждении, что Западная Белоруссия и Западная Украина по праву принадлежат СССР. Однако официальное обещание компенсировать Польше территориальные потери за счет Германии прозвучало впервые, хотя на неофициальном уровне советское правительство неоднократно высказывалось в поддержку такого шага44. Хотя тон заявления явно был критичным по отношению к польскому эмигрантскому правительству, оно оставляло возможность для восстановления отношений между Польшей и Советским Союзом, а обещание Москвы обсудить этнические детали линии Керзона выглядело как явный жест примирения. С точки зрения СССР это заявление по польскому вопросу выражало умеренные и позитивные взгляды, и именно так оно было преподнесено послам США и Великобритании в Москве. Когда Молотов спросил Гарримана, что тот думает о заявлении, посол ответил, что «как заявление о позиции Советского Союза по польскому вопросу оно кажется выдержанным в крайне дружелюбном тоне»45.

15 января польское правительство в Лондоне дало Советам ответ, в котором еще раз заявило о своих правах на Западную Белоруссию и Западную Украину и выразило желание сотрудничать с СССР в борьбе против Германии. Такой ответ не устраивал советское правительство, которое два дня спустя обнародовало ответное заявление. В нем подчеркивалось, что ключевым моментом для СССР является признание линии Керзона в качестве советско-польской границы46. Представляя предварительный обзор этого заявления послам США и Великобритании в Москве, Молотов указал на то, что позиция Советского Союза в нем была выражена более жестко: Москва была готова вести переговоры с польским правительством в изгнании, но только при условии реконструкции правительства и исключения из него антисоветских элементов47. На последовавшем 18 января совещании с Гарриманом и Кларком Керром, послом Великобритании, Молотов пояснил, что, по его мнению, после реконструкции польское правительство должно включать в себя поляков в изгнании в Лондоне, представителей США и СССР, а также активных участников антигитлеровского сопротивления в Польше48.