– Можешь не извиняться. Насчет медведиц я никогда не понимал, но я не позволю сомнению поколебать свою веру. Может, это своего рода притча, иносказание. Но послушай, дорогая, ведь, по-моему, у Отца Одина тоже довольно кровавая история?
– Не тот масштаб. Иегова разрушает города, уничтожает в них всех мужчин, женщин и детей, вплоть до грудных младенцев. Один же убивает только в сражениях и только тех, кто, так сказать, равны ему мощью и силой. Однако главная разница состоит в том, что Один отнюдь не всемогущ и не претендует на всеведение.
(Надо же, теологическая система, которая успешно избавляется от сложнейшей проблемы… Но как называть его Богом, если он не всемогущ?)
– Алек, моя единственная любовь, – продолжала Маргрета, – я не собираюсь нападать на твою веру. Мне она не нравится, я никогда ее не приму и надеюсь, что разговор, подобный сегодняшнему, больше не повторится. Но ты спросил меня напрямик, принимаю ли я авторитет Священного Писания, под которым ты понимаешь Библию. Я должна ответить тебе так же прямо: нет, не принимаю. Для меня Иегова, или Яхве Ветхого Завета, – садист и кровожадный злодей, склонный к геноциду. Не могу понять, как его совместить с кротким Христом Нового Завета, пусть даже в таинстве Троицы. Не понимаю.
Я хотел ответить, но она поспешно добавила:
– Милый, прежде чем мы оставим эту тему, хочу спросить у тебя кое-что, над чем я с некоторых пор раздумываю. Дает ли твоя религия объяснение тому, что загадочным образом происходит с нами – один раз со мной, дважды с тобой? К чему все эти меняющиеся миры?
(Я и сам без конца об этом думал!)
– Нет. Должен признаться, нет. Жаль, что со мной нет Библии, я бы поискал объяснение в ней. Покамест я лишь неустанно перебираю в памяти, все, что мне известно, и не нахожу ничего, что помогло бы подготовиться к подобным событиям. – Я вздохнул. – Очень неприятное ощущение. Но… – я улыбнулся, – промысел Господень свел нас с тобой. И нет для меня чужой земли, если там есть Маргрета.
– Милый Алек! Я спрашиваю потому, что моя древняя религия такое объяснение предлагает.
–
– Но в нем радости мало. В начале нынешнего цикла Локи был повержен. Знаешь, кто такой Локи?
– Немного. Проказник.
– Проказник – это очень мягко сказано. Он вершит зло. Многие тысячи лет он находился в плену, прикованный к огромной скале. Алек, конец каждого цикла в истории человечества начинается одинаково: Локи удается освободиться – и наступает хаос. – Она посмотрела на меня с глубокой печалью. – Увы… я верю, что Локи уже вырвался на свободу. Об этом свидетельствуют знамения. Теперь может произойти
12
И в тот же час произошло великое землетрясение,
и десятая часть города пала,
и погибло при землетрясении семь тысяч
имен человеческих;
и прочие объяты были страхом,
и воздали славу Богу Небесному.
Я вымыл еще одну стопку тарелок высотой с маяк, беспрестанно размышляя о том, что сказала Маргрета мне в тот прекрасный день на Ледниковом холме. С тех пор я ее об этом не расспрашивал, а она со мной на эту тему не заговаривала: ведь Маргрета никогда не спорила, если у нее была возможность уклониться от спора.
Поверил ли я в ее теорию насчет Локи и Рагнарёка? Конечно нет. Я нисколько не возражал против того, чтобы называть Армагеддон Рагнарёком, Иисуса – Иешуа или Джезу, Марию – Мэри, Мириам или Марьям, Иегову – Яхве… Сгодится любой словесный символ, если собеседники заранее оговаривают значение слов. Но Локи? Неужели я должен поверить, что мифологический полубог невежественных варваров сумел изменить всю Вселенную? Ну знаете!
Я человек современный, мой ум свободен от предрассудков, но в то же время моя голова не настолько пуста, чтобы в ней гуляли сквозняки. Где-то в Священном Писании наверняка можно найти объяснение тех печальных событий, которые произошли с нами. И мне нет нужды искать объяснений в страшных сказках давно исчезнувших языческих племен.
Жаль, что у меня нет под рукой Библии. О, конечно, в соборе всего лишь в нескольких кварталах отсюда можно получить католическую Библию… на латыни или на испанском. Но мне нужна версия короля Иакова. Наверное, в этом городе таковую можно отыскать, но я не знал, где именно. Впервые в жизни я позавидовал идеальной памяти Пола Поучателя (достопочтенного Пола Балониуса), который в середине прошлого столетия проповедовал Слово Божие во всех центральных штатах и знал Библию наизусть, поэтому даже с собой ее не брал. Говорят, что брат Пол мог цитировать по памяти любой стих, если ему называли книгу, главу и номер стиха, или, наоборот, мог по одному стиху назвать книгу, главу и его номер.