ЙОЗЕФ ГЕББЕЛЬС. ОСОБЕННОСТИ НАЦИСТСКОГО ПИАРА

В республиканской Германии параллельно с количественным ростом тиражей имел место процесс экономической концентрации различных газет и журналов. Таких, например, как лояльные республиканскому строю «Моссе» или «Улльштайн», или их противник — издательство «Шерл». Парадокс заключался в том, что последнее всячески распространяло антидемократические, националистические идеи, опираясь на довольно мягкие законы, этой самой демократией порожденные. В качестве иллюстрации достаточно вспомнить тот факт, что в 118–й статье Веймарской конституции специально оговаривалось право на свободное высказывание собственного мнения, в том числе и в прессе[63]. Подобная формулировка вовсе не означала, что пресса когда‑либо оставалась совсем уж без присмотра и действительно могла позволить себе все. Степень государственного контроля можно при желании проследить еще с имперских времен. Дело в том, что уже упоминавшаяся 118–я статья опиралась на закон от 7 мая 1874 года[64]. Согласно этому закону на любом периодическом издании, если оно не служило целям науки, искусства, индустрии или рекламы, в обязательном порядке должна была стоять печать полицейского ведомства. В особых случаях данное ведомство получало право конфискации печатного издания, не дожидаясь судебного решения. К таким особым случаям относились те, когда содержание статей становилось поводом для противоправных действий. Если подобное происходило, то конфискация следовала мгновенно[65].

В дальнейшем государственный контроль за прессой будет лишь усиливаться. Вышедшие в 1922 и 1930 годах законы с общим названием «В защиту республики» дадут целый ряд оснований для запретов и закрытий печатных изданий. С 1930 года они могли быть прикрыты на срок от 4 до 6 месяцев. Тот, кто продолжал выпускать газету, невзирая на ее запрет, рисковал просидеть в тюрьме 3 месяца. Полицейское ведомство и издатели «сомнительных» газет как будто соревновались друг с другом в хитроумии. Стоило только закрыть какую‑то «провинившуюся» газету, как появлялся под другим именем ее двойник. Пришлось отдельно зафиксировать на бумаге, что закон о закрытии автоматически распространяется на издания–дубли[66].

Причины, по которым можно было «впасть в немилость», поначалу не могли похвастаться особой многочисленностью. Санкции следовали в тех случаях, когда на страницах газет и журналов появлялись «злонамеренные и неуважительные высказывания, порочащие конституционно закрепленную республиканскую форму правления как в рамках всего государства, так и в отдельных землях» или же «неуважительные высказывания, равно как и клевета в адрес имперского президента, члена имперского правительства или члена правительства одной из земель». Особенно оговаривались случаи, когда печатные издания позволяли себе оскорбительные высказывания, связанные с государственным знаменем или символикой.

Национал–социалисты, которые то и дело позволяли себе «злонамеренные и неуважительные высказывания», одними из первых опробовали на себе новый закон. Сохранилось в частности небезынтересное свидетельство о закрытии газеты «Шлезишер беобахтер». Это событие произошло 25 апреля 1930 года на основании решения, принятого имперским судом. Поводом послужило то, что в номере от 19 апреля 1930 года в статье «Проснись, Германия» газета позволила себе жесткую критику, а проще говоря — ругань в адрес членов правительства. Заканчивалась статья весьма традиционно для этого типа изданий: «Они никогда бы не стали выдающимися людьми этой республики, если бы не их деятельность в угоду еврейству»[67].

Следующим немаловажным документом стало «Постановление имперского президента о защите немецкого народа». Семь его параграфов были посвящены проблеме печатных изданий и других средств массовой информации. Согласно постановлению печатные издания, содержание которых «могло причинить вред общественной безопасности или общественному порядку», конфисковывались полицией. Список того, что можно было считать «причиняющим вред», существенно расширился. Периодические печатные издания могли быть запрещены в следующих случаях:

1) Если в них содержались призывы к неповиновению и к подрыву законов или имеющих законную силу постановлений, а также распоряжений конституционного правительства.

2) Если в них содержались призывы к насильственным действиям или прославлялись оные, после того как они начались.

3) Если в них содержались призывы ко всеобщей забастовке или к забастовке на жизненно важном производстве.

4) Если в них подвергались поношению или злонамеренно неуважительно изображались государственные органы власти, инстанции или государственные служащие.

5) Если подвергались поношению и злонамеренно неуважительно изображались религиозные объединения, их устройство, обычаи, предметы религиозного почитания.

6) Если в них содержались неверные новости, распространение которых могло быть опасным для интересов государства.

7) Если главный редактор не имел право по какой‑то причине отвечать по закону за свои профессиональные действия[68].