Йозеф Геббельс. Особенности нацистского пиара

Персонификация в данном случае проявилась в том, что характеристика политического течения свелась по сути к характеристике его главы – Адольфа Гитлера, который должен был стать близким и родным буквально каждому. «Студентам и интеллектуалам предоставлялся Гитлер в качестве художника и архитектора, оторванного от своей учебы в 1914 году необходимостью служить нации. Для особ сентиментальных у Геббельса имелся Гитлер, который питал любовь к детям. Рабочим он подавал Гитлера-рабочего. Перед ветеранами Гитлер представлялся в образе Неизвестного солдата Первой мировой войны»[36]. В более кардинальном своем проявлении метод персонификации сводится к полному слиянию образа лидера с течением, которое он возглавляет.

Однако подобное полное отождествление было опасно тем, что самый незначительный промах лидера тут же могло лечь пятном на все движение в целом. Геббельс прекрасно отдавал себе в этом отчет. Выход был найден им в том, чтобы сделать фигуру лидера вообще неподсудной. Таковой она могла стать в том случае, если бы лишилась человеческих черт и обрела бы черты божественные. В речах Геббельса, в его статьях, все чаще стала появляться чисто религиозная экзальтация. Организуя выступления фюрера в немецких городах, он часто предварял его речи колокольным звоном, полагая, что не следует упускать методы воздействия, наработанные веками.

Впоследствии идея богоподобности Гитлера была подхвачена и другими соратниками по партии. В 1934 году Геринг в речи перед берлинской ратушей заявил: «Все мы, от простого штурмовика до премьер-министра, существуем благодаря Адольфу Гитлеру и через него». В 1938 г. в предвыборных призывах утвердить аншлюс Австрии и одобрить воссоздание Великой Германии говорилось, что Гитлер есть «орудие Провидения», и далее в ветхозаветном стиле: «Да отсохнет рука, которая выведет "нет"». Бальдур фон Ширах присвоил городу Браунау, где родился Гитлер, статус «места паломничества немецкой молодежи». Тот же Бальдур фон Ширах издал «Песнь верных», «стихи сложенные неизвестными юношами из австрийского Гитлерюгенда в годы гонений с 1933 по 1937 гг.» Там есть такие слова: «…Как много тех, кого ты вовсе не видал, но для которых ты – Спаситель»[37]. В дальнейшем, после прихода НСДАП к власти, политика, направленная на придание фигуре вождя сакральных черт, поддерживаемая государственными механизмами, станет более агрессивной. Она захватит самые разные слои населения и возрастные категории. Достаточно сказать, что питомцы детских садов начинали свой день с молитвы, являвшейся по сути вольным пересказом «Отче наш», где фюрера благодарили за «хлеб наш насущный». Принципиальное отличие «модифицированной» молитвы заключалось в том, что слово «Бог», заменялось на выражение: «Гитлер, мой Гитлер, посланный Богом».

В данном случае Гитлер выступал в качестве Мессии, пришедшего к людям, чтобы «спасти Германию от тяжелейшей нужды».

Тему мессианского служения фюрера будут весьма активно «разрабатывать» в течение всего времени существования Третьего рейха. Однако ни Геббельсу, ни самому Гитлеру так и не удастся использовать весь заложенный в данном методе пропагандистский потенциал. Дело в том, что в Германии с ее развитыми христианскими традициями оказалось необыкновенно трудно создать новое единое религиозное учение, лишенное внутренних противоречий. Подобные попытки предпринимались, но не получали стопроцентного охвата. Что говорить о стране, если даже лидеры национал-социалистического движения не могли договориться между собой окончательно. Например, взгляды Гитлера и Альфреда Розенберга на христианство существенно отличались друг от друга, а ведь оба они являлись творцами «библий», содержавших основы национал-социалистического мировоззрения[38].