Ёж

Юля и Женя медленно потягивали огненную жидкость, все-таки ром был достаточно крепок и залпом его выпить, как Миша, они не могли. Они быстро прикончили по банке тушенки, и Сандаль плеснул себе рома в кружку.

— Что за разговор-то у него к нам? — Юля взяла сигарету у Миши и закурила, не было ничего лучше в этот миг, чем долгожданная дымящая палочка. Ром приятно согревал внутри, и недавние страхи ушли куда-то за невидимый горизонт. Втроем они полулежали вокруг костра, смотрели в его теплое изменчивое пламя и медленно вели беседу.

— Да так, ничего особенного, — Сандаль решил отмалчиваться, — придет, все сам расскажет.

— Что он там, грибы что ли собирает? — Голос у Женьки был уже весьма захмелевшим, со своими сорока килограммами она могла не пить ром, а просто его нюхать, эффект был бы тот же.

— Ну да, грибы, чем ему еще заниматься? — Миша приподнялся на локте и окинул тайгу взглядом. — Ром скоро подойдет к концу, будем грибы курить для настроения по вечерам. — Он вновь кинул взгляд в темноту.

— Что там, Миш?

— Идет вроде кто-то… — Сандаль встал и придвинул карабин поближе. В этих краях без оружия человек себя чувствовал, как нудист на Красной площади. Миша повсюду таскал с собой принадлежавший еще его отцу карабин. Рос Гео же, в лице начальника их отдела, вручил каждому из них по травматике, с девочками был проведен строгий инструктаж по пользованию оружием, и даже по прибытии «в поле» ими была произведена пара-тройка выстрелов по листикам на деревьях. Ни та ни другая не имели разрешения на ношение травматического оружия, но, благо, в тайге все эти бумажки проверять было попросту некому.

— Боря, наверно? — Женя придвинулась ближе к огню, ее еще в аэропорту Миллениум напугал диким зверьем, обитающим в тайге, и она инстинктивно тянулась к спасительной соломинке.

— Может, и Боря, — Миша снял карабин с предохранителя, его фигура выделялась на фоне костра темным пятном, он был спокоен, но палец на курок положил, — а может быть, и мишутка забрел.

— Хватит жути наводить, — Юля тоже встала с земли, — Боря топает наверняка, медведь бы шума наделал тут. — Она улыбнулась, глядя на Женьку, глаза последней расширились и стали похожи на два бездонных озера, в которых играли блики горящего пламени.

— С мишками у меня особые отношения, — Сандаль весело усмехнулся, — как-нибудь расскажу вам эту историю.

— Вы б еще красную дорожку мне постелили, — из темноты тайги на поляну вышел Миллениум, — чего повскакивали, это всего лишь я. — Боря посмотрел на Юлю с Женей, потом перевел взгляд на Сандаля. — Я понимаю, девочки напуганы, но ты то, стреляный патрон, чего напрягся?

— Мало ли, был бы один, не напрягался бы, за девчонок страшно. — Миша поставил карабин на предохранитель и опустил его на землю. — Мало ли кто тут шляется по ночам.

— Капитанский, смотрю, распечатали, — Миллениум присел у костра и взял в руки банку тушенки, — наливай!

Миша достал ром и плеснул огненной жидкости напарнику.

— Э-э-э, не, девочкам хватит, — остановил его Боря, когда тот уже было потянулся к кружкам спутниц, — завтра я их собирать по частям не собираюсь, нам придется немного ускориться.

После прихода Миллениума стало спокойнее, Юля расслабилась и опустилась на начинающую остывать землю. Тайга теперь казалась не такой уж и страшной, все дикое зверье отошло на второй план, и можно было готовиться ко сну.

— Ты с нами о чем-то там поговорить собирался. — Женька тоже расслабилась, вытянула свои аккуратные ножки поближе к огню и посмотрела на Борю.

— В общем так, дамы и господа, новость не сильно приятная, но и плохой ее не назовешь, — он сунул вилку в банку с тушенкой и отправил в рот добротный кусок мяса, — в этих дебрях мы не совсем одни, по чести сказать, раньше меня бы это не взволновало совсем, но нынче ситуация иная.

— В смысле? — Юля пристально посмотрела на руководителя их маленькой группы, слегка приподнявшись на локте.

— По порядку, — Боря дожевал тушенку и залпом выпил ром, плескавшийся на дне его кружки, — утречком, обозревая окрестности в теодолит, видел дым, километров пять на запад, может, чуть больше. С одной стороны, ничего страшного, с другой — народец в этих краях попадается разнообразный: от беглых зеков до бабушек божьих одуванчиков, забуряющихся в тайгу на недельку другую грибочки пособирать.

— Ну, бабок мы не боимся, — Женя улыбнулась, — от зеков вы нас спасете, — она бросила недвусмысленный взгляд на Борю, — к тому же до них пять километров, не выйдут ведь они прямо на нас.

— Мы идем медленно, охотники же или браконьеры передвигаются гораздо быстрее, — вмешался в разговор Сандаль, — тут вариантов много, они могли уйти за день дальше на запад или обогнать нас в северном направлении.

— Но и могли перехватить наши переговоры, знаешь ли, девичьи голоса в глухой тайге могут подстегнуть бурную фантазию какого-нибудь отшельника, не видевшего женщину лет эдак пару. — Боря строго посмотрел на девчонок. — Слишком уж бурно у нас кое-кто засоряет эфир, да и не первый раз, когда из-за практиканток возникают проблемы, вспомнить только Алену.