Иран. Экономика под санкциями

Система защиты карт и PIN-кодов в «Шетаб» несколько отличается от привычной нам. Да и киберворовство/мошенничество в Иране пока еще не приняло таких масштабов, как во многих других странах. Иностранцев, впервые столкнувшихся с оплатой картой в Иране, шокирует, когда продавец, лихо выхватив карту, сам же и вставляет ее в терминал с вопросом: «Какой у вас PIN?». Так происходит решительно везде. Только в подчеркнуто «европейском» ресторане официант может демонстративно отвернуться, пока вы набираете на терминале код.

Сначала меня это раздражало, но не прошло и пары месяцев, как я, ровно как и остальные покупатели, стала сходу выкрикивать заветные цифры через прилавок, на весь магазин. Бесконтактная оплата по «Шетаб» пока не проходит, однако есть планы по введению соответствующей технологии.

Карты зарубежных систем в Иране не работают. В редких случаях (например, при торговле дорогими коврами), клиенту могут предложить оплату Visa или MasterCard через терминал, подключенный, например, к банку в ОАЭ. Однако комиссии так высоки, что этим способом пользуются только при продаже предметов роскоши.

Подведем итоги

Как санкции повлияли на банковскую систему и финансовую жизнь Ирана?

1) Санкции (в числе других факторов) провоцируют падение курса валюты и инфляцию. Правительство стремится компенсировать проблемы бюджета путем жесткого контроля валютных операций и привлечения сбережений населения.

2) Даже в условиях отключения SWIFT существует немало способов проводить международные расчеты, импортировать и экспортировать товар. В том числе с помощью открытия компаний в странах-посредниках и использования различных «серых» схем.

3) Криптовалюта стала важным подспорьем в условиях санкций.

4) Внутри страны развита онлайн-торговля и свободно используются дебетовые карты. Разумеется, иностранные карты не работают в Иране, а иранские – за рубежом.

Глава 3 Предпринимательство

Восток славится тысячелетними торговыми традициями, и к частному предпринимательству тут всегда относились с особым уважением. Неудивительно, что в период мощной модернизации страны в 1950-х – 1960-х годах было положено начало крупнейшим частным предприятиям Ирана. Продукцию многих из них (включая одежду, обувь, автомобили) охотно покупали и на Западе. Автомобильная и легкая промышленность, строительство – в частных руках все это развивалось стремительно.

Исламская революция 1979 года, полностью перевернувшая общественную систему, естественно, затронула и крупных (да и средних) собственников. Одним из лозунгов ее была идея социальной справедливости – и потому соблазн «отнять и поделить» оказался слишком велик. Многие владельцы предприятий сочувствовали шахскому режиму и были вынуждены бежать за границу, а их имущество конфисковали. Кое-кого казнили, другие добровольно расставались с капиталами. В отличие от коммунистической России, в революционном Иране не было установки на полный запрет частной собственности и предпринимательства. Но предполагалось, что управлять компаниями должны «правильные и набожные», близкие народу и правительству Хомейни люди.

Как легко догадаться, новые хозяева заводов и фабрик к своей роли готовы не были, тем более в кризисных условиях революции и затяжной войны. Часто они вообще не обладали никаким опытом управления. Предприятия работали в убыток, качество падало, люди теряли рабочие места. Правительство не хотело допускать народного недовольства, поэтому такие компании поддерживались на плаву с помощью многомиллионных государственных дотаций. То есть и финансово, и с точки зрения управления даже частные компании оказались прочно связаны с государством. Их топ-менеджеры все равно получали свои прибыли из государственного кармана, а потому у них не было стимулов улучшать качество управления.