Ирано-таджикская поэзия

О, если бы мне опять удалось увидеть тебя ценой любой,
На все время до Судного дня я был бы доволен своею судьбой!

Но вьюк с моего верблюда упал… В туманную даль ушел караван.

Я брошен толпой вероломных друзей, что заняты были только собой.

Когда чужестранец в беду попадает, ему и чужой сострадает народ.

Друзья же обидели друга в пути, покинув его в пустыне глухой.

Надеюсь я – долгие дни пройдут, раскаянье тронет души друзей.

Я верю – придут они, друга найдут, измученные своею нуждой.

Ведь воля,- о муж,- это воля твоя! Захочешь – воюй, захочешь – мирись.

Я волю свою давно зачеркнул – иду за тобой безвестной тропой.

А кто на чужбине осла завязил в трясине и сам свалился без сил,

Ты молви ему, что в сладостном сне увидит он край покинутый свой.

Ты счастья, ты радости ищешь себе. На образ красавицы этой взгляни!

А если взглянул – с отрадой простись, навеки забудь свой сон и покой.

Огнепоклонник, и христианин, и мусульманин – по вере своей,-

Молятся кыбле своей. Только мы, о пери, твоей пленены красотой!

Я прахом у ног ее пасть захотел. «Помедли! – она промолвила мне.-

Я не хочу, чтоб лежал ты в пыли и мучился вновь моею виной!»

Я гурию-деву увидел вчера, которая в сборище шумном друзей

Сказала возлюбленному своему, поникшему горестно головой:

«Желанья ты хочешь свои утолить? Ты больше ко встрече со мной не стремись!

Иль вовсе от воли своей откажись, тогда насладишься любовью со мной».

Коль сердце печаль свою в тайне хранит, то, кровью оно истекая, горит.

Не бойся предстать пред глазами врагов, открыто, с израненною душой.

Пусть море мучений клокочет в тебе, но ты никому не жалуйся, друг,

Пока утешителя своего не встретишь ты здесь – на дороге земной.

О стройный, высокий мой кипарис, раскрой окрыленные веки свои.

Чтоб тайны покров над скорбью моей я снял пред тобой своею рукой!

Друзья говорят: «Саади! Почему ты так безрассудно любви предался?

Унизил ты гордость и славу свою пред этой невежественной толпой».

Мы в бедности, мы в униженье, друзья, и гордость и славу свою утвердим!

Но каждый из нас – по воле своей – пусть выберет сам тот путь иль иной.

* * *