Иранская сказочная энциклопедия

— Ну что ж, — отвечали пери, — если ты тверд в своем намерении, мы готовы показать тебе дорогу к горе Алкан, однако несколько дней ты должен провести с нами.

Хатем согласился.

Пять дней и пять ночей предавался Хатем забавам и наслаждениям с прекрасными пери, а потом сказал:

— О пери, не покажете ли вы мне дорогу к горе Алкан?

Вскоре пери вместе с Хатемом отправились в путь, и продолжался их путь семь дней и семь ночей. По прошествии же семи дней и семи ночей достигли они некоего места и сказали:

— О рожденный человеком, теперь разреши нам вернуться, ибо здесь кончаются наши владения, и дальше нам идти нельзя. Ты же ступай по дороге, никуда не сворачивая, а когда минет несколько дней, ты достигнешь подножья горы, это и будет гора Алкан.

Хатем, распростившись с пери, пошел дальше и, пройдя некоторое расстояние, достиг развилки двух дорог. Он остановился в нерешительности, раздумывая, куда идти дальше. Когда же миновала полночь, Хатем услышал со стороны пустыни громкие стенания и подумал: «Уж раз я дал обет творить добро — выбора у меня нет. Я должен пойти туда, где нужна моя помощь».

И он пошел в ту сторону, откуда доносился печальный голос. На пятые сутки он увидел прекрасного юношу, по лицу которого градом катились слезы. Поглядев с сочувствием на того юношу, Хатем спросил:

— О юноша, почему ты так горько плачешь?

Однако юноша ничего не ответил и принялся стенать пуще прежнего.

— Что случилось, юноша? В чем причина твоей печали? — спросил еще раз Хатем.

— О благородный, — отвечал юноша, — что проку тебе узнать о моей беде! Не так давно был я воином. Однажды, идя из города, я сбился с пути. Волею судьбы я попал в прекраснейшее место и решил там отдохнуть. Спросив у повстречавшегося мне человека, где я обретаюсь и кто властелин сего края, я узнал, что правит тем краем колдун по имени Мусаххар. Устрашившись, я счел за разумное поскорее удалиться и зашагал прочь. Шел я, шел и пришел в огромный цветущий сад. И меня одолело безудержное желание оглядеть тот сад. Углубившись в его чащу, я увидел много прекрасных пери и понял, что сад — их обиталище, а поняв это, не мешкая повернул назад.

Вдруг одна из пери заприметила меня и сказала:

— О рожденный человеком, зачем ты уходишь, оставайся с нами.

Взглянул я на нее и утратил дар речи и тотчас понял, что, убегая от маленькой струйки воды, угодил под желоб водяной мельницы. По прошествии некоторого времени, когда я опамятовался, она взяла меня за руку и, усадив рядом с собой на ложе, стала всячески завлекать в свои сети. Я же, глядя на нее неотрывно, понял, что пришелся ей по душе. В это время появился ее отец. Увидев нас рядом, он воспылал гневом и, схватив ее за горло, вознамерился бросить оземь, но девушка взмолилась:

— О отец, чем я заслужила твою немилость? Нет на мне вины!

Отец нехотя отпустил дочь, кормилица же молодой пери, которая все это видела, вступилась за нее:

— О господин мой! Разве могу я допустить, чтобы с твоей дочерью поступили дурно — ведь это всех нас покроет позором. Однако же дело обстоит не так-то просто — есть о чем и подумать.

Услышав такие слова, отец девушки удивился:

— Что ты имеешь в виду?

— Пришло время, — отвечала кормилица, — и твоя дочь созрела для замужества. Лицо же сего юноши отмечено достоинством и благородством, однако его робость не позволяет ему признаться, что он желает взять ее в жены. Приглядись к нему получше и ты увидишь, что лучшего жениха для нее не сыскать.

— Я соглашусь на это только в том случае, если он выполнит три моих требования, — сказал отец и, призвав всех своих приближенных, объявил:

— Прежде чем сей юноша будет признан женихом моей дочери, ему надлежит выполнить три мои требования: первое — добыть самку и самца птиц-пери, второе — принести мне ожерелье красной змеи, третье — залезть в котел с кипящим маслом.

Томимый страстью и снедаемый любовью, я, не задумываясь, согласился выполнить требования ее отца. В поисках обещанного я отправился в эту пустыню и нахожусь здесь уже два года, однако дело мое нисколько не продвинулось, и ныне, объятый отчаянием, я уповаю лишь на милость всемогущего Аллаха.

Поведав Хатему свою печальную историю, он заговорил стихами:

Не сам я изранил себя, а глаза чаровницы:
Пронзили мне сердце жестокие стрелы-ресницы.
Волшебным кокетством ее я сражен, — и отныне
Должно мое сердце скитаться по этой пустыне.

И сказал Хатем:

— Успокой свое сердце и отринь печаль. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты соединился со своей возлюбленной. — Про себя же подумал: «Птицы-пери обитают только в пустыне Мазандеран. Волей-неволей придется Мне свернуть с пути».

И, простившись с плачущим юношей, Хатем отправился в сторону Мазандерана.

С наступлением ночи достиг он большого города. Стены города упирались в самое небо, вдоль же тех стен был вырыт глубокий ров. Войдя в ворота, Хатем увидел огромный костер и сидящих вокруг него горожан.