Ирга

– Правила таковы. Матч длится десять минут. Цель – забросить безгранник сквозь кольцо портала. Броски производятся гравитационными захватами кораблей игроков.

На экране между командами засветился желтым маленький толстый обруч, постоянно вращающийся вокруг оси и хаотично меняющий угол ее наклона. Кроме того, бублик довольно резво перелетал с места на место.

– Команда, которая сделает это, сразу побеждает.

На поле подсветилась еще одна зеленовато-голубая точка, повисшая в геометрическом центре поля.

– Это, судя по всему, мяч, – хмуро произнес генсек.

– На Землю похож, – прищурился археолог.

– Если до конца матча никто не забросил шар, то побеждает команда, набравшая меньше всего штрафных очков, – продолжил невидимый комментатор. – Очки даются за владение сфероидом дольше двадцати секунд подряд и пересечение границ поля.

– Вроде понятно, – произнес представитель России. – В какой команде будет Пётр?

– Ни в какой.

В зале наступила тишина.

– В смысле? – резко сказал Гуттериш.

– Пётр будет находиться в безграннике.

Все обменялись обеспокоенными взглядами.

– Это что, он инвентарь, что ли? – ровно и спокойно произнес русский, глядя недобрым взглядом на экран.

– Да, – бесцветным голосом отозвался невидимка. – Время пошло!

***

Юный геймер, несмотря на небывалость ситуации, успел заскучать.

Прошло уже довольно много времени, как неведомая сила телепортировала его от Луны в недра какого-то искусственного объекта. Очевидно, он лежал в чем-то вроде противоперегрузочного кресла, однако корабль вокруг него был невидим – подросток как будто продолжал парить в космосе.

Вокруг помигивали огоньками игроки красной и синей команды, желтым ярко блестело вращающееся кольцо портала да поблескивали белым края поля. Правила ему уже показали в мультике (к его страху и восторгу, его вывели прямо в зрительную кору), и те оказались очень простыми. Жаль, правда, что придется болтаться без дела внутри гигантского мяча, как дохлому жуку…

С началом обратного отсчета корабли обеих команд рванулись вперед, но красные оказались пошустрей – идущий вторым тетрагексаэдр вдруг поддал гравитационным захватом идущего первым, и тот, получив дополнительное ускорение, на долю секунды опередил соперника, перекинув школьника вглубь построения своей команды. Несмотря на инерцию, которая должна быть огромной (этому, как смутно вспомнил школьник, как раз должна была быть посвящена грядущая контрольная), никаких перегрузок Пётр не ощущал. Возникло ощущение, что его скопировали в одном месте и вставили в другом.

Время, отпущенное красной команде на атаку, стремительно утекало. Перекинувшись землянином еще пару раз, игроки ринулись вперед, потому что кольцо неожиданно сменило направление и рвануло прочь. Синие устремились наперерез, пытаясь гравизахватами вырвать безгранник у соперников.

Видимо, кто-то из них промахнулся – корабль, держащий невидимой рукой шар с Петром, вдруг отпустил его и, вращаясь, полетел прямо на стенку. Полностью погасить скорость тетрагексаэдру не удалось, он вылетел за край поля, но тут же залетел обратно.

По конференц-залу прокатился вздох разочарования.

– Штрафное очко, – угрюмо констатировал генсек.

Неожиданно нарушитель ярко вспыхнул и выстрелил во все стороны тучей обломков.

– Ни хрена себе штрафные санкции… – внезапно охрипшим голосом произнес археолог.

Тем временем синие провели размашистую атаку и даже бросили школьником в кольцо, но промахнулись. Толстяк зажмурился, когда бублик портала заполнил все поле обзора, и непроизвольно вцепился в скафандр, ожидая столкновения. Однако он вновь ничего не почувствовал.

– Кринжатина какая-то, а не игра, – сердито пробормотал он, осторожно приоткрыв глаза. Его уже подхватили красные, которые вновь рвались к ускоряющимся по направлению к краю поля «воротам».

В конференц-зале представители человечества напряженно наблюдали за ходом поединка, то и дело поглядывая на бегущие цифры таймера обратного отсчета. Несколько минут счет не менялся, но затем в отчаянной попытке запихнуть сфероид в ворота два игрока синих столкнулись и вылетели за пределы поля, тут же превратившись в облачка плазмы. Пётр же, стукнувшись несколько раз о края бублика, получил от него новый импульс и кометой понесся в дальний угол поля.

В зале вырвался крик радости. Португалец и русский широко улыбнулись друг другу и обернулись к ученому, чтобы разделить с ним радость. Тот, правда, выглядел скорее испуганным, нежели радостным.

– Что скисли, профессор? – седой хлопнул археолога по спине так, что тот непроизвольно шагнул вперед. – Мы побеждаем, а времени уже почти не осталось! Как там ваши майя чествовали победителей?

– Ну, – Гиббз поправил сбившиеся к носу очки, – индейцы считали, что победители особо угодны богам…

– Во, – обернулся к ним повеселевший генеральный секретарь. – Это хорошо. Может, от нас тогда отстанут.

– …и потому приносили их в жертву, – закончил ученый.

Генеральный секретарь ООН неожиданно стал похож на Джокера с намертво приклеившейся улыбкой. Наконец, та сползла с лица.