Ириада

Вот это мы хорошо зашли, лишняя сотня маны Диману совсем не помешает, да и деньги пригодятся, хотя если здесь такие цены на самую простую ювелирку, то мы, можно сказать, нищеброды.

Мы выгребли все и с интересом посмотрели на сам сундук, но тот оказался удивительно тяжелым, а нам и так пришлось избавиться от пары слитков стали, чтобы разместить в сумках все полученное. Ну все, здесь, кажись, закончили. Клетку с Георгием на спину Диману, помятый тазик на мою, Квакшу отправить вперед на разведку и можно идти. Квакша, правда, в темноте видит плохо, но ее крошечный мозг не ведал преград, и она, то и дело долбясь о стены ускакала вперед. Хотя, правду сказать, из опасностей здесь была только возможность умереть от старости, не дойдя до конца, вернее, не имея возможности доползти (ибо в конце по туннелю пришлось пробираться чуть ли не на четвереньках). Квакша, обожравшаяся мокриц, которые здесь стали просто невероятно жирные, попробовала второй вариант и остаток пути ехала у меня на спине, не в силах самостоятельно пошевелиться от переедания. В конце туннель резко повернул вверх и закончился гнилой деревянной дверцей.

Вы действительно хотите покинуть закрытый инстанс: Подземелье Крепости Сварог? Да. Нет.

Да, конечно.

Люк закрылся и открылся, и мы оказались на цветочной поляне, никакого люка рядом не было, просто поросшее травой, и покрытое миллионами ярких желтых цветов поле. Метрах в тридцати от нас начинались заросли мухоловок, оттуда же доносилось беспрестанное кваканье Квакшиных сородичей. Получается болото мы пересекли. Это подтверждал и стоящий невдалеке на пологом холме огромный, освещенный предзакатными лучами солнца город. Пути до него всего полчаса, еще засветло окажемся за его стенами, главное, по пути не попасть на глаза занесших нас в ЧС кланов, хотя после разъяснительного видео их количество уменьшилось на две трети, но все равно… убить не убьют, но нагадить смогут, или плюнут на любимые ботинки, я недовольно пошевелил пальцами босых ног, а потом сиди, ломай голову как им в свою очередь поднасрать… Не хотелось бы этим заниматься, лучше по-тихому сделать свои дела и умотать подальше, сражаться с местными мобами, добывать головы драконов, соблазнять прекрасных девушек…

— Гноме, да ты весь желтый!

Я отвлекся от грез, посмотрев на себя. Желтые цветочки, называющиеся Закатниками, от наших прикосновений тут же окутывались настоящими облачками пыльцы. Та кружила в воздухе, закручивалась в водовороты, оседала на траву и на нас. Диман, кстати, был такой же желтый, как и я. Я ударил по соцветиям и целое облако пыльцы осело на недовольную Квакшу, превращая ее из болотно-зеленой в лимонно-желтую. Мы выглядели тоже не очень, будто внезапные жертвы обострения жесточайшего гепатита. Ну и ладно, цветочная пыльца это тебе не дерьмо зомби.

Вот почему жизнь такая? Все мои правильные и логичные и, казалось бы, совершенно естественные мысли накрываются медным тазом. Мы были уже метрах в двухста от городских ворот, когда солнце коснулось горизонта, над землей поплыл туман, и мы стали раздуваться. Ну, не конкретно мы, а осевшая на нас пыльца начала пузыриться и раздуваться, лопаясь и раздуваясь еще больше будто строительная пена, вздувающаяся при попадании на воздух. Неприятных ощущений сначала не было, лишь легкая щекотка, затем пена начала засыхать. Мы пытались сбить ее руками, которые очень быстро прилипли к телу, а пена все больше увеличивалась, все больше разбухала, постепенно засыхая и затвердевая. Пока мы еще могли двигаться, мы бежали к воротам, вопя и требуя незамедлительной, всеобъемлющей и самой срочной помощи. До ворот мы так и не добежали, свалившись на землю этакими аппетитными кремово-ванильными кусками пенопласта. Я лежал на земле, глядя на траву, а точнее лежащий на ней бледно-желтый мяч, в который превратилась Квакша, когда в пределы моего не шибко широкого угла зрения вошли обутые в стальные галоши ноги. А может это были и не галоши, одним глазом нормально было не рассмотреть.

— Игроки?

Я утвердительно прогудел в ответ.

— Гуляли у болот на закате по полю Закатников?

Тот же утвердительный ответ.

— Три золотых. С каждого.

В этот раз в моем гудении было больше вопросительных нот.

— За три золотых мои ребята освободят вам лицо и одну руку, дальше очищаться будете сами. Договор?

Я опять утвердительно прогудел в ответ.

Стальные галоши скрылись с глаз. Меня повернули лицом вверх и молодой дебиловатый голос спросил:

— Броня на тебе есть?

Снова утвердительное гудение, а затем резкая боль в руке. Раздался звук подзатыльника и уже старческий голос продолжил: