Ириада 2

Я, приветственно похлопав Бусю по бронированной щеке, скатился по сети на платформу с кузницей, наткнувшись там на Квакшу и Георгием. Они оба дрыхли: Квакша, раскинув лапы лежала на спине, на ее вздымающемся побуревшем от загара пузе развалился малиновый Георгий. Тот тоже сгорел на солнце, что не мешало их обоим храпеть в унисон. Я слегка приподнял руку Жоры. Так и есть, на побуревшем пузе Квакши остался девственно зеленый не загорелый кусок, повторяющий силуэт нашего пикса. Ну и ладно, будут знать, как бухать, а судя по мощному перегару, выпили они вчера неслабо. Хм, странно, вроде вчера, когда мы уходили из игры, Квакша была пятьдесят шестого уровня, а сейчас пятьдесят восьмого. Где это они так могли приподняться? Не знаю, может я и ошибаюсь. Ну и хрен с ними, мне работать надо. Отодвинув веселую парочку в тень от ящика, я вытащил стальные слитки, запихивая их в печь. Буся врубила свой огнемет, быстро доводя заготовки до нужной температуры. А я, наконец, поднял глаза и замер. За полдня, пока нас не было в игре, наш отряд добрел до гор. Нет, это был не Эверест, и даже не Килиманджаро, но очень даже приличные горы. По бокам от дороги возвышались скалы, которые показались бы нам высокими, иди мы пешком, однако с высоты пятнадцати метров на которой находилась морда Буси эти скалы были так себе. Дорога вилась сквозь них, петляя и изгибаясь она огибала высящуюся по левую руку горную гряду.

- Часа через два свернем в сторону, самца феникса мы догоняем, но его след свернул в горы, и мы свернем в след за ним, - спрыгнувший на платформу Диман махнул рукой на синевшие вдалеке горы.

- Ты чего здесь делаешь? - Спросил я его, доставая из печи заготовку и бросая ее на наковальню.

- Прячусь, эти звери хотели припахать меня: чинить сети, а там каждая бухта троса как я по весу, у меня сил не хватит ее даже поднять.

Я глянул на тощую фигуру эльфа и только покачал головой.

- Ты килограмм пятнадцать весишь, даже ты такой вес способен поднять, халявишь просто.

Его гневную речь заглушил грохот молота, поэтому он сделал вид что обиделся и, стряхнув с одного из ящиков пыль, начал выкладывать на него алхимический набор: маленькую горелку, ступку, какие-то пробирки и чашки, вслед за ними на стол грохнулся один из панцирей сарача. Видимо пару штук он себе все же оставил для опытов. Брат проорал что-то, а потом помахал у меня перед носом руками, останавливая мою работу и сопутствующий ей грохот:

- Давай!

- Во-первых, не ори, а во-вторых, чего давай?

- Говорю, долби давай!

- Я и так долбил, а ты меня зачем-то остановил.

- Да не по железяке, а по панцирю.

- Это еще зачем?

- Вот, - он вытащил из ступки пестик – цилиндрический предмет, размером чуть больше моего большого пальца.

- Ты уверен, что алхимическую лавку заходил, а не в местный секс-шоп?

Брат, даже, реагировать не стал на мою плоскую шутку.

- Как я, по-твоему, буду этой хреновиной пятикилограммовый панцирь в порошок перетирать?

- Охренеть, а то мне не хватает местных командиров, теперь я еще и на побегушках у дрыща-алхимика должен работать... Ты зеркало вруби тогда, чтобы скучно не было. Я положил панцирь на наковальню, а Диман достал из домика зеркало и начал водить по нему пальцем выискивая канал поинтересней: новости, политические дебаты, реклама, сериал из жизни людей в городе вампиров, опять новости...

- Стой, давай-ка назад, на рекламу, мне показалось или...

Изображение вернулось и с зеркала на нас уставилась знакомая физиономия, радостно вещающая в экран:

- ...да, да вы не ослышались, огромное множество самых разных препаратов и ингредиентов из панцирей матерых сарачей! Зелья восстановления, выносливости и каменной кожи, истолчённый панцирь как нельзя лучше подходит для укрепления брони и щитов, заживляющие мази и защитные амулеты, готовые принять на себя до пятнадцати тысяч предназначенного вам урона, всего по сотне золотых за штуку! Присыпки, микстуры! Тончайшие абразивы для заточки мечей и кинжалов...

- Это же тот мужик, которому мы почти весь лут продали, за штуку золота, только он, вроде, говорил, что из панцирей можно лишь слабительное делать?

Моя кувалда взлетела и рухнула вниз. Со звоном бьющегося стекла, не поддающийся, до этого моим ударам, панцирь сарача разлетелся на куски.

Подпрыгнувший на месте от неожиданности, Диман скорее схватил зеркало, перелистывая программы.

- Ща, ща, не нервничай так, - успокоил он меня, - я музычку какую-нибудь сейчас лучше найду.

Наконец, у него это получилось, и над горами разлились звуки чарующей мелодии. Слов там не было, да они и не были нужны, мелодия и так завлекала, и притягивала, обволакивала душу, успокаивала и манила за собой...

Удар по лицу чуть не сломал мне челюсть, левая сторона лица вспыхнула жгучей болью, пропахшая железом вода плеснула мне в лицо, залившись в рот и заставив закашляться. Удар по второй щеке восстановил равновесие - теперь лицо одинаково сильно болело с обоих сторон, зато мозг частично выплыл из тумана, а уши начали различать слова: