Ирийские хроники. Заговорённый

А ещё в квартале царил страх - невидимым туманом он висел меж домов и оседал липким потом на коже, слышался в надрывном скрипе похоронных телег и тороплвых шагах столь редких теперь прохожих... Чующий ощущал его всем своим естеством - он словно бы улавливал разлитый в воздухе затхлый и сладкий запах сковавшего людей ужаса , но избавиться от мешавшего ему дышать наваждения не мог . Страх пропитал собою весь квартал и Вел даже не удивился, уловив его тень в безумном взгляде соседки снизу. Встретившись с ним у общего входа в дом прежде всегда спокойная и рассудительная женщина накинулась на Чующего настоящей фурией - как он смеет близко подходить к её комнатам и разносить наверняка принесённую с улицы заразу!.. Взбешённая, утратившая человеческий облик соседка уже была готова вцепиться в Вела скрюченными пальцами, но тот успел ретироваться от свихнувшейся женщины по лестнице, а та, оставшись внизу , ещё долго кричала во всё горло, что ей чужаки в доме не нужны - пусть завтра же убирается из мансарды вместе со своей сестрою-поганкой!.. Напуганная истошными криками Лади дрожала и всхлипывала, а Веилен , устроившись на кровати и завернув сестру в одеяло, крепко прижимал малышку к себе и шептал ей на ухо что-то бессмысленно- успокаивающее...

Новое жильё искать не довелось - уже на следующее утро снизу снова донёсся громкий и горестный вопль - полугодовалая дочка соседки умерла в колыбели, во сне... Соседка побежала разыскивать уже редко появляющихся в квартале лекарей и таки нашла их, привела в дом... А через неделю её вместе с ещё двумя детьми вынесли из нижних комнат могильщики...

Веилен же , не доверяя пугливым лекарям, пытался облегчить страдания сестры тем небольшим набором трав, которыми пользовалась мать- в покинутых домах он выискивал не только пищу, но и заготовленные впрок сушёные плоды шиповника, соцветия ромашки, пучки шалфея, девятисила и зверобоя. Один раз ему повезло - Веилен раздобыл несколько коробочек сонного мака . Небольшие порции макового отвара усыпляли Лади, когда ей становилось особо плохо и она начинала марить наяву, видя в комнате то огромных пауков, то свирепых серых крыс. На себя крошечные запасы сонного зелья Веилен не тратил, хотя нуждался в несущем отдых забытьи не меньше, чем сестра -- то сумеречное состояние, в котором он теперь жил и которое всё больше заменяло ему и явь, и сон , выматывало Вела, лишая его последних сил.

Но, подтачиваемый болезнью и бессонницей, Веилен продолжал совершать свои ночные вылазки -- он всеми правдами и неправдами доставал так необходимые сестре пищу и зелья, упрямо ожидая того дня, когда смерти в квартале пойдут на убыль и кордоны будут сняты. Ну ,а о том, что Лади может не выжить ,Вел даже думать себе запретил, ведь то, что происходит с теми, кто уже лишился последних крох надежды , он увидел ровно десять дней назад.

Во время всё больше охватывающего квартал поветрия Вел и Груст продолжали держаться вместе ,всячески помогая друг другу, но когда старый углекоп вслед за женой и сыном утратил ещё и дочек, сгоревших от болезни всего за несколько дней, дальнейшая борьба за жизнь уже не имела для него никакого смысла...

-Куда вы смотрите?!- постаревший сразу лет на десять, горняк поднял усталые, полные отчаяния и тоски, глаза к резной полке, на которой, в окружении теплящихся свечей стояли глиняные статуэтки Матери Малики, Златоокого и Хозяина Грома. - Почему допустили такое?!! Где ваша справедливость?!!

Веилен молча покосился на сжимающего кулаки Груста и прикрыл льняным полотном измученное личико Неи, невесело подумав о том, что, наверное, уже все обитатели заражённого квартала задали неизменно молчаливым и строгим богам тот же вопрос, что и отчаявшийся Груст. Да и сам Вел уже не раз мучительно пытался понять -- почему?

Почему погибла Дейра? Почему отец с матерью обречены гнить в тюремных застенках? Почему посетившая Вильдно зараза в первую очередь поражает детей ,принося им более лютую и мучительную смерть, чем взрослым?.. Те ответы, что приходили Велу на ум, были слишком мрачными и не годились в качестве утешения, но других он не находил, как ни пытался...

Так и не дождавшись от застывшего в суровом молчании Веилена каких-либо слов, Груст резко встал и ,подойдя к сделанному когда -то собственными руками алтарю, одним взмахом смёл с неё как статуэтки, так и свечи, а потом еще и придавил расколовшиеся фигурки сапогом:

-Вел, ты знаешь, что перед каждым спуском я требовал, чтобы все прочли защитные молитвы... Я был не прав!!! - горняк ещё раз ударил каблуком по ярко раскрашенным черепкам, окончательно превращая их в сухую пыль,и повернул искажённое мукой лицо к стоящему около спеленутых тел Веилену.- На самом деле боги либо не слышат наших просьб, либо равнодушны к ним!

И Груст ,ссутуливши плечи, решительно направился к двери, сердито буркнув:

-Наш мир вывернуло наизнанку, Вел, но ты, похоже, знал об этом ещё до моих слов...