Ирландская колдунья

Эти слова — словно соль на рану. Нужна! Наконец-то Фиону попросили вернуться домой, но не потому, что хотят этого, а потому, что она им нужна. Конечно, ее долг — защищать людей, и Фиона всегда делала это не по принуждению, а с радостью и любовью. И все же ее сердце обливалось кровью всякий раз от незаслуженной обиды. Они по-прежнему считают Фиону отверженной… Но что сделано — то сделано.

— Это не может подождать хотя бы две недели? — К тому времени срок изгнания подойдет к концу, и чародейка спокойно сможет явиться куда угодно.

— К тому времени они уже закончат бастион! — сказал Майкл. Это было вполне возможно — ведь у де Клера не было недостатка в рабочей силе.

— Если я нарушу запрет — неизвестно, кому придется расплачиваться. Вы же знаете, что он может наказать любого, кто подвернется под горячую руку!

— Он не знает о твоем изгнании.

— Это всего лишь вопрос времени, — с досадой возразила Фиона. Как только де Клер пронюхает о наложенном на нее наказании, он наверняка воспользуется этим, чтобы лишний раз поиздеваться над ней.

— Я пойду с вами. — Дуган решительно выступил вперед. — Я уговорю его выехать за ворота, чтобы вы могли с ним поговорить.

Она внимательно посмотрела на молодого виллана. Да, он понимал, что рискует стать таким же отверженным, как и она, если открыто появится с ней под стенами Гленн-Тейза.

— Нет, Дуган, — Фиона покачала головой, — тебе нужно заботиться о жене и сыне.

Дуган растроганно улыбнулся. В этом была вся она — ставить чужие интересы выше собственных. Оба понимали, что возле замка их запросто может растерзать толпа разъяренных фанатиков и что единственной призрачной защитой Фионе служит страх, внушаемый ее искусством непосвященным людям. Никто не хотел вызвать гнев такой могущественной колдуньи.

Убедившись в том, что Дуган полон решимости добиться своего, она приказала:

— Ступай вперед и уговори их выйти за стены замка, пока я не передумала. Я выполню твою просьбу, но ты должен знать, что у меня нет надежды на успех. Этот человек слишком упрям. — Оба виллана вздохнули с таким облегчением, что Фиона сочла нужным добавить: — Боюсь, что него приятности только начинаются и дело не ограничится простой резней и междоусобицей. Но ради спасения Гленн-Тейза я попрошу его остановить стройку.

Задыхаясь от волнения, Фиона с трудом преодолевала крутой подъем перед замком. Наконец она остановилась, не смея идти дальше. До Гленн-Тейза оставалось еще целых пол-лиги. Она обвела взглядом высокие стены в семь футов толщиной. Черный камень, из которого были сложены укрепления, больше не сверкал на солнце, как это было при ее матери. Гладкая поверхность стала шершавой и обросла кристалликами морской соли, а камни в основании стены потрескались под напором сорняков, поглотивших развалины домов и ферм, теснившихся вокруг крепости.

Фионе всегда было больно видеть эти следы былого процветания. Внезапно у нее за спиной раздался чей-то шепот. Она резко обернулась и откинула край капюшона, чтобы разглядеть собравшуюся на лугу толпу. Судя по всему, не только Дуган, Майкл и Изольда возлагали надежды на эту встречу. И все же Фиона не могла отделаться от ощущения, что каждый взгляд этих людей укоряет ее в предательстве. Да, когда-то она предала их ради человека, который даже и не любил ее по-настоящему.

— Отойдите, — вырвалось у нее, и все послушно отступили на несколько шагов.

Среди вилланов стояла и Шинид, держась за руку Изольды. Девочка гордо улыбалась, глядя на мать. Фиона украдкой подмигнула ей, и Шинид так и прыснула со смеху.

Но тут распахнулись ворота замка, и ей стало не до смеха. С тоскливо сжимавшимся сердцем Фиона следила, как поднялась над мостом чугунная решетка и под тяжелый цокот копыт на мост выехал грозный всадник на черном жеребце. Де Клер, с головы до ног одетый в темно-серое, в один миг преодолел разделявшее их расстояние. За его спиной неловко пристроился отважный Дуган. Повинуясь железной руке, жеребец встал как вкопанный в нескольких ярдах от чародейки. От толчка Дуган скатился на землю, выпрямился и проковылял к толпе. Он кивнул Фионе, и та ответила на приветствие, прежде чем набралась духу поднять взгляд на де Клера.

Рыцарь спешился, небрежно отбросил поводья, похлопал Самсона по шее и только тогда направился к Фионе. Она впилась глазами в мощную фигуру. Сегодня де Клер был особенно хорош. Он двигался с такой непринужденной грацией, что от каждого шага у Фионы сердце замирало от восторга. Пришлось напомнить себе, что этот человек терпеть ее не может и считает двуличной коварной лгуньей. Разве не эта ненависть тлела в угрожающем взоре темно-серых очей, готовая в любую минуту разрастись в настоящее пламя?

Реймонд остановился и посмотрел на Фиону сверху вниз. Из-под края капюшона виднелся только ее рот. Алые пухлые губки так и манили припасть к ним в поцелуе. Как всегда, в ее присутствии ему в голову лезла всякая чушь. Раздраженный собственной слабостью, Реймонд сурово промолвил:

— Я не привык подчиняться чужому зову — если только это не сам король!