Ирландская принцесса

— Теперь она их мать, — твердо говорит Виктор. — И она вполне вжилась в эту роль. Конечно, она очень хочет, чтобы наш сын родился, но она не меньшая мать для двух моих дочерей, и они тоже обожают ее, даже моя старшая. — Он улыбается, произнося это, его суровые русские черты смягчаются, и я замечаю, что, говоря о своей жене и детях, он выглядит почти как обычный мужчина.

Вот что делает с нами любовь. Она смягчает нас. Я не собираюсь быть надсмотрщиком над своими детьми, каким был мой отец, будь то сыновья или дочери, но я также не планирую нянчиться с ними. Мир, в котором мы живем тот, в котором они вырастут, суров и опасен, и я не хочу, чтобы они были плохо подготовлены к этому.

Лиам был недостаточно хорошо подготовлен. Наш отец игнорировал его, и я не мог одновременно быть хорошим сыном нашему отцу и отцом своему младшему брату, поэтому он рос с меньшим руководством, чем могло бы быть в противном случае. Теперь он платит за это, и я не хочу, чтобы что-то подобное случилось с моими собственными детьми.

— Какой у нас план? — Спрашивает Лука, держа руки в карманах и глядя на нас. — Лиам опередил нас, благословив свой брак. Ты женился на Сирше. Семьи О'Салливан и Макгрегор — одно целое. Нам нужно решить, как ты собираешься обращаться к Королям.

— Я знаю, что он твой брат, — хрипло говорит Виктор. — Но было бы намного проще, если бы Лиама вообще, так сказать, убрали с игрового поля.

— Ты имеешь в виду убить его, — огрызается Лука. — Это неприемлемо. Ни для меня, как части этого альянса, ни для Коннора…

— Ты позволяешь дружбе твоей жены с Анастасией снова все испортить…

— Хватит! — Я качаю головой, делаю шаг вперед и взглядом заставляю их обоих замолчать. — Больше не будет ни слова об убийстве Лиама. Ему не причинят вреда. Он будет изгнан вместе со своей женой, а Манхэттен и Чикаго для него закрыты, — добавляю я, свирепо глядя на Луку. — Как я уже говорил, я не допущу, чтобы он вступал в заговор с твоей женой.

— Здесь нет сюжета, — хладнокровно говорит Лука, но больше не спорит.

— Я хочу попытаться осуществить мирный захват власти, — спокойно говорю я. — Лиам, вероятно, уже слышал, что мы с Сиршей женаты, но, если нет, мы позаботимся о том, чтобы эта новость дошла до него. Затем мы попытаемся организовать встречу наших двух сторон без оружия или насилия, если сторона Лиама согласится на это. На этой встрече мы предложим, чтобы Лиаму и Анастасии разрешили покинуть Бостон невредимыми, при условии, что они сделают это в течение семидесяти двух часов после встречи, и больше не въедут в Бостон, а также на Манхэттен или Чикаго. По истечении этого времени их безопасность не будет гарантирована ни в одном из этих трех городов. Если Лиам согласится, он может уйти, а я затем займу место и обращусь к королям с речью о том, как я планирую вести стол в дальнейшем.

— А если они не согласятся? — Виктор хмурится. — Если они не захотят встретиться безоружными, или не согласятся с изгнанием Лиама, или запретом ему появляться в трех городах?

— Тогда мы займемся этим. Давайте начнем с предложения о мирной встрече. — Я бросаю взгляд на Грэма, который до этого момента был нетипично спокоен. — Я хочу попытаться захватить власть без кровопролития.

Когда встреча заканчивается, Грэм смотрит на меня.

— Когда ты встречаешься с Сиршей, чтобы переехать в новую квартиру? — Спрашивает он, и я хмурюсь.

— Через несколько часов. А что?

— Пойдем со мной пострелять. Я направляюсь на полигон. — Он хлопает меня по плечу, и я напрягаюсь. — Немного пообщаешься с тестем.

Я не в восторге от того, что Грэм теперь мой тесть, и не горю желанием проводить с ним время, но все равно киваю. Возможно, это возможность получить некоторую информацию о том, как он планирует отреагировать на мое новое руководство, и, если уж на то пошло, в ближайшие несколько часов мне больше нечем заняться. Конечно, нельзя возвращаться в отель раньше времени и рисковать еще раз поссориться с Сиршей. Это последнее, на что у меня сейчас есть силы.

Джейкоб и Квинт едут со мной, а также несколько человек из охраны Грэма, и мы едем на полигон в машине Грэма. Я никогда не был большим поклонником практики стрельбы, но особенно в нашей нынешней ситуации разумно оставаться начеку. Первые несколько раундов мы мало разговариваем, но я более осторожен со своими ударами, почти каждый раз попадая точно в цель. Я не пытаюсь угрожать Грэму, просто запугать его, может быть, немного.

— Мы мало говорили о том, чего я ожидаю от наших отношений, сынок, теперь, когда наш союз завершен твоей женитьбой на Сирше, — говорит Грэм, когда мы заканчиваем раунд, оружие отложено в сторону и разряжено. Все делают перерыв, снимают наушники, и я чувствую, как Джейкоб напрягается позади меня, пока Грэм говорит.

— Чего ты ожидаешь? — Осторожно спрашиваю я, стараясь говорить как можно нейтральнее.

— Когда твой отец занимал это место, я был его правой рукой, — начинает Грэм, выпрямляясь немного выше. — Он доверял мне, моему мнению и моему слову больше, чем кому-либо другому за столом.